— Правда, что этот человек — мой отец?
Немного помедлив, Арни твердо ответил:
— Да.
Он не переставал удивляться тому, что Кларенс нашел понятные мальчишке слова, каким-то образом обаял его.
— Он был твоим другом?
— Почему был? Он и сейчас мой друг.
— Но тогда, в поезде, он наставил на тебя револьвер. И ты испугался, я видел!
— Мой испуг был вызван неожиданностью. Я же никогда не думал, что встречу Кларенса при таких обстоятельствах. Однако дальнейшее подтвердило, что мы остались друзьями. Он простил меня, а я — понял его. Настоящие друзья всегда лучше всего понимают друг друга. Затем они и нужны.
— А зачем люди женятся?
Арни мог бы сказать «из любви», но это не всегда было так. В конце концов он произнес:
— Чтобы все было по закону.
И тут же вздрогнул от двоякого значения своих слов.
Отыскав пожилого судью, Арни договорился, что жених с невестой прибудут к нему через два часа. Он намеренно выбрал время, когда на улице уже стемнеет.
Вернувшись в гостиницу и изложив план действий, Арни сказал:
— Мне кажется, нужны кольца.
На смуглом лице Кларенса появилась краска.
— Я помню об этом, но у меня нет ни цента, все отобрали при обыске. Да я и не хотел бы расплачиваться теми деньгами.
— Я одолжу тебе, сколько нужно. Потом вернешь, — сказал Арни, понимая, что Кларенс не примет другого варианта.
Глаза Кларенса жестко блестели.
— Хорошо.
— Давай мы с Эвиан сходим в ювелирную лавку и…
— Давай это сделаем мы с тобой! Эвиан — невеста, ей надо немного подготовиться.
— Ладно, — согласился Арни.
Он ценил заботливое отношение Кларенса к своей будущей супруге, потому что слишком хорошо понимал, как много это значит для них двоих.
— Я до боли хочу спать в своей постели со своей женой, сидеть за своим столом и объезжать пусть не свои владения, но, по крайней мере, места, где я знаю каждый камень и каждый куст. А больше мне ничего и не надо, — сказал Кларенс, когда они спускались по лестнице.
— Мне кажется, это самое малое, чего достоин каждый из нас.
— Думаешь, мы будем счастливы? Я готов все искупить, но…
— Ты должен быть осторожным.
В ювелирной лавке Арни не обнаружил ничего подозрительного, и они с Кларенсом беспрепятственно купили кольца. Вернувшись в гостиницу, он также не заметил, чтобы Эвиан как-то особо готовилась к тому, что должно произойти, если только это не касалось ее внутреннего состояния.
Было решено не брать Дункана на церемонию, и он смиренно принял это. Заметив, что мальчик прислушивается к словам Кларенса и что это несказанно радует Эвиан, Арни решил: да будет так! Он искренне надеялся, что нынешние события не потревожат душу Джозефа Иверса.
Похоже, судье не было известно имя Кларенса Хейвуда, потому что он вел себя совершенно спокойно. Кларенс и Эвиан расписались в книге и обменялись кольцами.
Глядя на молодую женщину, Арни догадывался, что она чувствует. Прежде в ее душе царили пустота и темнота, а теперь рождалось нечто необычное и непознанное. Все, что составляло ее прежнюю жизнь, куда-то исчезло: ее увлекло за собой некое спасительное забвение. Они с Кларенсом стояли, прислушиваясь друг к другу сердцами и телами, ощущая, что их вот-вот перенесет в область чего-то возвышенного и неведомого.
Арни увидел, что взгляд Эвиан способен с одинаковой силой выражать как ненависть, так и любовь. Он был счастлив за них. И все же чего-то боялся.
Когда они вышли на улицу, он сразу спросил:
— Пойдем в гостиницу?
Эвиан замялась. На противоположной стороне улицы было много ярко освещенных лавок.
— Мне надо кое-что купить. Раз уж мы приехали в город…
— А мы с тобой, — подхватил Кларенс, обращаясь к Арни, — пока могли бы зайти в салун.
— Не опасно ли это?
Кларенс рассмеялся.
— Брось! Тебе всюду мерещатся законники! Мы всего лишь пропустим по стаканчику.
— Я скоро, — сказала Эвиан.
Очутившись на другой стороне дороги, она улыбнулась и помахала мужчинам.
— У тебя были моменты, когда тебе казалось, будто ты спишь наяву? — негромко произнес Кларенс.
— Не помню. Ты хочешь сказать, что счастлив?
— Я хочу сказать, что я в это не верю.
Они вошли в салун. Вечером здесь было полно народа; приятели с трудом протиснулись к стойке, чтобы взять напитки. Но потом им повезло найти место за столом, на котором лежали засаленные карты и несколько газет. Арни был готов произнести слова поздравления, но внимание Кларенса привлек какой-то заголовок. Схватив газету, он прочитал: