С чего же начать? Да вот хоть с датой определиться. На кухне – отрывной календарь. Папа всегда сам отрывал очередной листок и с интересом его прочитывал от корки до корки – когда восход, когда заход, долгота дня, интересные сведения, полезные советы, анекдоты. Так что можно не сомневаться, что сегодня 15 октября 1977 года, суббота. Суббота? «А что же я тогда делала в школе? – удивилась Лида. – Ах, ну да, у нас все десять лет была шестидневка. А где родители? К дяде Леше в гости, что ли, в такую рань пошли? Да нет, они ведь на работе! Их завод перевели на пятидневку только несколькими годами позже. Значит, я одна часов до трех. Ну, будем обживаться на новом-старом месте».
Для начала Лида подошла к большому зеркалу в коридоре и стала внимательно себя разглядывать. Результаты осмотра скорее порадовали, чем огорчили. Оказывается, она ничего так была. Почему же всегда в этом возрасте Лида считала себя гадким утенком? Да, волосы не мешало бы помыть, и уже давно пора подстричься, но цвет – блестящее вороново крыло, такого цвета краской не добиться; брови растут «неприлично густо», как в «Служебном романе» секретарша Верочка говорит. Значит, будем с этим бороться. Рейсфедером.
Что там еще интересного отразилось в зеркале? Глаза цвета незрелого фундука, почти зеленые. Ресницы длинные, черные и неприлично густые, но вот с этим она бороться точно не будет. Ноги могли бы быть и подлиннее. Зато талия не подкачала, и Лидия надеялась, что не подкачает и в будущем – в прошлой жизни талия оставалась с ней, даже когда она поправлялась сверх всякой меры. Длинные пальцы с длинными же ногтями, которые подстрижены вкривь и вкось – ладно, она займется маникюром потом. И напоследок – бюст. Четырнадцать лет, а уже полновесная единичка. Да, бюст, как тот нос из поговорки, что на семерых рос, а одной достался. В прошлом отрочестве Лидочка считала это большим, во всех смыслах, недостатком, глупышка. А что это за кулон висит на шее? Затейливый орнамент, узоры складываются в крест. Лидия Леонидовна всегда нательный крестик носила, так это что, вместо него? Да, наверное, это и вправду бывший крестик. В советское время с религией было все очень сложно и вряд ли семиклассница могла без последствий, в открытую, носить крестик. «Что ж, буду носить кулон и помнить, что он на самом деле из себя представляет».
Лидочка оторвалась от зеркала – хватит нарциссизма, пора об учебе подумать! Достала дневник «ученицы 7-го класса «В» школы № 919 Симагиной Лиды». О! А сегодня третьим уроком ненавистная физика, а потом две физры. Вот и славненько, она это время с большей пользой проведет. Но сначала интересно, что задали на понедельник? На «порешать» алгебру ушло минут десять, уравнения с одним неизвестным – это просто. Быстренько «накалякала» русский – пара упражнений на разные виды предложений. Ого, а по черк-то совсем детский, она уже и забыла, что у нее очень долго формировался свой почерк, вот сейчас период подражания Наташке. Почитала географию, оказалось интересно! На все про все у нее ушло минут двадцать. Пусть тридцать. Причем скучно не было, Лида делала домашку с реальным интересом, ручка так и порхала по тетрадкам. «Оказывается, обещанный симбиоз сознаний – это удобно».
У Лиды засосало под ложечкой – самое время подкрепиться. На кухне ласкал взгляд идеальными округлостями холодильник «ЗИЛ-Москва».
Там наверняка найдется что-нибудь вкусненькое. «Предчувствия его не обманули» – колбаса есть, вареная. Пока отрезала кусочек, Лидочку аж лихорадило от нетерпения. Как же! Сейчас она попробует самое вкусное, то, что родом из детства… Какая гадость, какая гадость эта ваша докторская колбаса! В этой пересоленной колбасе было просто неприлично много мускатного ореха: вот сколько мяса уперли в цехе, столько муската и соли доложили для веса. Ее мама вспоминала, что в шестидесятых в продуктовых магазинах стоял густой и вкусный колбасный дух. А в конце семидесятых Лида такого уже не застала. Да, в ее взрослом времени колбаса стала вкуснее, можете не соглашаться – как говорится, на вкус и цвет…
Глава 2
Что это? С перепугу Лида аж подпрыгнула от громогласного трезвона. Телефон! Пошла в большую комнату, где на тумбе швейной машины стоял громоздкий серый аппарат. Параллельный телефон в ее комнату проведут еще не скоро.
– Алло!
– Чего делаешь? – Это Нинка Алимова. Уже дома, значит.
– Да так, ничего не делаю. А ты что так рано вернулась?