Она закрыла рот рукой, чтобы не закричать, подскочила к нему, вцепилась в отвороты плаща и потащила к двери.
— Убирайся! Если не хочешь помогать, убирайся!
Изумленный ее яростью, он постарался высвободиться, схватил ее за руки и встряхнул.
— Объясни, почему ты не позвонила мне раньше?
Она с вызовом посмотрела ему в глаза. В них стоял гнев.
— Занимайся ты больше сыном, я бы не стала медлить!
Себастьян проглотил упрек и сказал уже более спокойным тоном:
— Мы найдем Джереми, обещаю. Но ты должна рассказать мне все. С самого начала.
Никки понадобилось время, чтобы снять доспехи.
— Сядь, — наконец проговорила она. — Я сварю нам кофе.
6
— Последний раз я видела Джереми утром в субботу, около десяти часов, он шел заниматься боксом.
От волнения и тревоги у Никки срывался голос.
Себастьян нахмурился брови.
— И с каких это пор он занимается боксом?
— Ты что — с луны свалился? Уже год как занимается.
На лице Себастьяна появилось выражение недоверия. Перед глазами возник Джереми, тощий и длинный подросток. Он плохо представлял себе своего сына на ринге.
— Мы вместе позавтракали, — продолжала Никки. — Потом я стала собирать вещи. В общем-то, я торопилась. Меня ждал внизу Лоренцо, мы уезжали на уик-энд в Катскилл, и…
— Лоренцо?
— Лоренцо Сантос, мой парень.
— Все тот же коп или уже другой?
— Блин! Себастьян! Ты зачем сюда пришел? — снова вспыхнула Никки.
Он извинился, успокаивающе похлопав ее по руке. Она вернулась к рассказу.
— Я уже выходила, когда Джереми попросил разрешения переночевать у своего друга Саймона. Я разрешила. В субботу они часто ночуют друг у друга, то здесь, то там. Мы уже привыкли.
— Первая новость.
Эту реплику Никки пропустила мимо ушей.
— Он поцеловал меня и ушел. За все выходные не позвонил ни разу. Но я не слишком волновалась.
— Погоди! Как же так?
— Ему пятнадцать лет. Он уже не младенец. К тому же Саймон, можно считать, мажор.
Себастьян воздел глаза к потолку, но от комментариев воздержался.
— Я вернулась в Бруклин вечером в воскресенье. Было уже слишком поздно, и я переночевала у Сантоса.
Себастьян холодно взглянул на нее и так же холодно осведомился:
— А в понедельник утром?
— Я пришла домой около девяти. В это время Джереми уже уходит в школу. Я не удивилась, что его нет дома, это было нормально.
— Ну а потом что? — нетерпеливо спросил Себастьян.
— Я целый день работала, готовилась к своей выставке в BWAC,[4] знаешь, здание неподалеку от набережной, и там группы художников…
— Понял, Никки, избавь меня от подробностей.
— Во второй половине дня я нашла у себя на автоответчике сообщение из лицея, что Джереми прогулял школу.
— Ты позвонила родителям его приятеля?
— Вчера вечером я говорила с мамой Саймона. Она сказала, что Саймон уже больше недели назад уехал на учебную экскурсию. Джереми у них в те выходные не ночевал.
В кармане у Себастьяна зазвонил мобильник. Он взглянул на экран: опять агент из Фаразио, беспокоится, как видно, по поводу экспертизы.
— И вот тогда мне стало по-настоящему страшно, — призналась Никки. — Я хотела было пойти в полицию, но… побоялась, что копы не примут меня всерьез.
— Почему?
— Если честно, Джереми пропадает уже не в первый раз…
Себастьян вздохнул. Этого следовало ожидать. Никки объяснила:
— В августе прошлого года Джереми исчез на два дня и не давал о себе знать. Я места себе не находила и сообщила в отделение Бушвик-авеню, что он исчез. А на третий день он появился. Прогулялся в Андирондак.
— Вот мерзавец! — возмутился Себастьян.
— Можешь себе представить реакцию копов. Они не отказали себе в удовольствии поиздеваться надо мной. Высказали все, что думают по поводу моих отношений с сыном, заявили, что время им дорого и они не станут тратить его зря!
Себастьян представил себе сцену во всех красках. Он прикрыл глаза, помассировал веки и предложил:
— На этот раз я заявлю в полицию. Но обойдемся без мелких сошек. Я знаком с мэром. Его дочь учится с Камиллой в одном классе, и я чинил скрипку его жены. Я попрошу его, и он меня свяжет…
— Подожди, ты еще не все знаешь, Себастьян…
— Чего я еще не знаю?
— У Джереми были кое-какие проблемы с полицией: он состоит на учете…
Себастьян онемел и смотрел на Никки во все глаза.
— Ты что, шутишь? Почему ты ничего мне не сказала?