— Какими путями к вам попадают эти сведения? — спросил Гаранин.— Откуда?
В ответ — молчание.
—Время беседы на исходе, кто ответит?
— Товарищ младший лейтенант, все люди говорят... это правда...— голос из второй шеренги.
Гаранин увел огневые взводы на речку. Со мной в парке остались только младшие командиры наблюдать дозаправку тягачей. Старшему на батарее необходимо знать наличие топлива в баках.
Немного раньше, чем я, на берег пришел взвод управления. Полсотни людей толпятся на «пляже», это полоса — два десятка шагов наносного песка.
— Снимайте снаряжение, товарищ лейтенант,— кричит Поздняков, шлепая по воде босыми ногами.— Вы не знаете... состояние боевой готовности отменяется... день субботний... Нельзя более пренебрегать фактом прибытия старшего на батарее. Заказан праздничный ужин на двадцать часов, в доме панны Зоей. Форма одежды повседневная... Поздняков выбрался из воды, закурил.
— Весь начальствующий состав уезжает по домам. А он, Поздняков?
— Я остаюсь в батарее на всю ночь, назначен старшим. Времени достаточно.
Но Поздняков может обратиться к лейтенанту Величко и ехать сейчас.
— Не стоит... я сопровождаю старшего лейтенанта Пашика в штаб начальника артиллерии 87-й СД. Выезд назначен на пятнадцать ноль... может загляну домой.
— Время на коновязь,— объявил Гаранин. Пришел старшина. Я садился в седло. Вместо послеобеденных занятий, по приказанию командира батареи,— хозяйственные работы и ремонт подъездных путей. И то и другое в ведении старшины, огневые взводы поступают в его распоряжение.
Крайний ряд кормушек стоит вдоль монастырской стены, пространство только для повозок, которые доставляют сено и фураж на склад, оборудованный между контрфорсами на углу, где начинается спуск к речке. Младший лейтенант Гаранин закончил амуничить лошадь. Старшина удерживал Перикла под уздцы. Сидя в седле, я не могу делать этого. Конь подымался на дыбы.
— Эй, старшина, пустите поводья,— шутит позади Гаранин.— Перикл — животина дикая... затащит вас на обед к панне Зосе.
— Перекусить не прочь... я еще не завтракал... Но таким способом не хочу... Поляки, слышал, кормят вас неплохо,— старшина отпустил поводья.
Я не стал удерживать Перикла, с места он перешел в галоп. Кобылица Гаранина отстала на три-четыре корпуса. Для всадника, идущего в паре, это много. Я придержал Перикла, кони пошли наравне — рысью.
— Напророчил Поздняков,— произнес Гаранин. У ворот стояла незнакомая женщина, кажется, моложе вчерашней. — Вроде новая, значит, панна Зося не вернулась... И спросил, вынув ногу из стремени,— уж не обознался ли я воротами?
— Так, так,— женщина улыбнулась,— прошу, заходите...
Обед закончен. Я оставил Гаранина в доме. У ворот толпились крестьяне, рассматривали подседланных лошадей. Что им нужно? Всем... десять шагов назад!
— Пан поручик,— обратился один из крестьян,— продайте лошадь...
Он не шутит? Нет...
— Коней, пан поручик, в вашей части не будет...— Довольно мрачного вида поляк хлопал по карману с злотыми. Он настроен вполне серьезно, знает как-будто толк в конских статях, цену, во всяком случае, называл реальную.
Осведомленность поразительная. Каким образом местные жители узнали о предстоящей сдаче командирских лошадей? Им известны, можно думать, и сроки поступления автомобилей для наших взводов управления.
Крестьяне отрицательно качали головами. Нет, об этом они не слышали.
* * *
Купля, продажа — житейское занятие. Крестьян интересовали лошади. Что же тут особенного? Автор согласен, возражать не станет и запомнил приведенную выше сцену вот почему.
У нас сплошь и рядом грифом «секретно» и «совершенно секретно» штампуются документы сомнительного содержания, которые не представляют для местного населения ни малейшего секрета. Взять, к примеру, вооружение 92-го и 85-го ОАД. Все, кто проживал в окрестностях монастырского холма под видом цивильных жителей, в состоянии определять количество орудий в артиллерийских парках обоих дивизионов, численность личного состава. Становятся доступными многие сведения: режим гарнизонной службы и охраны, уровень дисциплины в батареях и дивизионе в целом. Нет никакой необходимости прибегать к расспросам, эти сведения можно получить и без всякого риска быть пойманным на месте преступления.