Синий аист летел, сверкая медной проволокой в спицах. Багажник усиленный, в котором при желании можно перевозить мешок картошки, даже не дребезжал на виражах. Я могла носиться на велике без седла, без помощи рук, ног, в общем то все парни заглядывались скорее на велик. Чем на меня.
Влетела в класс, когда уже всем раздали листочки с вопросами для контрольной. У Ирины Силовны и так-то было лицо, смахивающее на параллелепипед. При виде меня, в фиалковых мешковатых шортах, как у Майкла Джордана, лицо учительницы преобразовалось в неведомую геометрическую фигуру. Она нависла над моей партой, находившейся на "Камчатке", шипя и припечатывая взглядом в спинку деревянного стула:
– Экзамен ты сегодня не сдаёшь, родителей в школу, вышла из класса! Клоунесса! – директриса, по совместительству учитель геометрии и алгебры, указкой нацелилась на дверь. Казалось, что, вот-вот, и раздастся хлесткий снайперский выстрел из указательного кия.
– Подумаешь, – я схватила худой портфель, чаще использующийся как сидушка. И испарилась словно иллюзионист Кио. Ничуть не расстроенная, через ступеньку перепрыгивая, выскочила из душной школы. Вытащила велик, тренькнув звонком на руле, хотела было вырваться навстречу ветру свободы. Но планы спутало провидение и он. Ромка. В белой футболке на выпуск, со спичкой во рту, бегающей из одного уголка рта в другой как белка. Его широкую грудь тискала заморская блондинка. Эх, дать бы ей. Повезло, ей, что нарисованная.
– Че ты тут? – слезла с велика, изобразив невозмутимость и полнейшее равнодушие.
– А что нельзя? – неизменная спичка перекочевала в приподнятую часть его дерзкой ухмылки. Глядя в его лунные глаза, вспомнился Франк Неро из любимого папиного вестерна про мстителя Джанго. От Ромки бешено разило силой и самоуверенностью. Зачем такому красавчику я? Любая, кому он подмигнет, кинется в объятия. Сердечко предательски ныло и кричало: остановись, улыбнись, будь девушкой. Я: – Ладно, давай, я поехала.
– Далеко поехала -то?
– Отсюда не видать, – огрызнулась.
– А, ну, бывай! – отфутболил Ромка.
Дура, чертыхалась про себя. Гордая же, ну и, крути педали, пока не наподдали. Я снова гнала свой аист так, что он взлетал на поребриках. Спина взмокла. Глотая встречный воздух, ветровка полная надежд, надулась как парус. Я должна была рассказать Светке о нем. Немедленно. Только Светик знала толк в делах любовных.
– Свееет, – едва отдышавшись, орала я под окном подруги, – выходи! Через мгновение за зеленой шторкой мелькнула белая шевелюра, спустя час я хныкала от того, что мой личный психолог вынес вердикт:
– Зачем ты ему нужна? Он уже теток тискает вовсю, а с тобой за ручку ходить и на звезды смотреть? Тебе только пятнадцать, вообще -то это совращение малолетних, ты дура, забудь!
– Ну, он такой…, – я рассерженно пнула камень носком потрепанного кеда. Тот обиженно плюхнулся в лужу после недавно прошедшего дождя, обдав нас с подругой брызгами.
– Ладно, где он живёт? Знаешь? Пойдём посидим в засаде возле парадной, посмотрим, чем дышит этот твой Роман. Имя-то дурацкое, сразу говорю, все Ромки дебильные, – Света всем своим видом дала понять, что знает толк в этих делах. Засучив треники, она плюхнулась на багажник позади меня.
– Водила, гони…, – и мы рванули в соседний двор, заливаясь смехом от собственных шуток, проводить расследование. «Следаки» ещё те.
Ждать пришлось недолго. Мы притаились в кустах черемухи с торца дома, где лучший обзор. Совсем не миролюбиво жужжали осы, белоснежные серёжки осыпались с черемуховых кистей. Пудровый сладкий запах пьянил и щекотал ноздри. Его я узнала издалека. Как в той песне – по походке. Так развязно и уверенно при этом с абсолютно прямой спиной мог ходить только он. Закинув джинсовую куртку за плечо, он шёл неторопливо к дому, его оливковая кожа в лучах прощающегося с днем солнышка выделялась особенно на фоне белой футболки.
– Тсс, – дала я сигнал подруге.
– Это он? – Её глаза вылезли на лоб. – Светка щёлкнула языком с едва сдерживаемым волнением.
– Он, он, – психовала я, отходя ближе к стене. Пытаясь остаться незамеченной в сине – куртёнке среди белоснежных кустов.
Ромка кинул взгляд в нашу сторону. Замер на секунду, всматриваясь. В этот момент его окликнули. Женщина. Я едва уняла сбивчивое дыхание, и порывалась выскочить уже из кустов, нарушив конспирацию. Светка опередила меня. Как кошка, грациозно вынырнула из укрытия и, не торопясь, походкой начинающей "интердевочки" направилась в сторону парочки.