— И ты не занимаешься делами семьи? — спрашивает Том. Как по мне, он мог бы и продолжать дремать.
— На данный момент, нет. Мой дедушка и мой отец больше подходят для этого.
— И, следовательно, ты зарабатываешь себе на жизнь… — добавляет с иронией Том.
— Как и любой другой человек, — спокойно заверяет его Йен.
— Ну, не совсем как любой, — отрезает моя сестра. — Никто из нас здесь не зарабатывает такие суммы.
Йен серьёзно на неё смотрит.
— Твоя сестра, например.
— Йен, моя семья старается забыть об этом, — объясняю я, пытаясь развеселить его.
Но Йен не хочет отступать.
— Почему? Ты замечательно выполняешь свою работу, я уверен, что твоя семья знает и ценит это.
— У Дженни хорошо получается помогать богатым людям стать ещё богаче. Куда уж ещё ценить? — перебивает моя мать с очень серьёзным видом.
— Почему же, разве только та работа имеет ценность, которая занимается лишь бедными людьми? — иронично спрашивает Йен.
Сейчас начнётся битва титанов.
— Конечно, она имеет большую ценность, — подчёркивает моя мать, которая явно не стыдится выдвигать собственные идеи.
Йен смотрит на неё с сомнением.
— Ну, эта мысль мне кажется практически дискриминационной, — говорит он ей как ни в чём ни бывало.
Упс, никто не осмеливается перечить моей матери. Никогда. Мой отец и все мы внимательно за ними наблюдаем.
Выпад достаточно внезапный, до такой степени, что моя мать смотрит на Йена с почти шокированным видом, но ей не нужно много времени, чтобы прийти в себя.
— Я и не ожидала, что ты можешь понять проблемы, терзающие менее имущие классы. Впрочем, ты же внук герцога Ревингтона, — она говорит так, будто это – смертный грех.
Йен вряд ли есть в списке людей, которые мне нравятся, но я чувствую, что надо вмешаться.
— Мамочка, напоминаю тебе, что Йен – наш гость, и ты сама его пригласила. Минимум из того, что мы можем ему предложить, это ужин в спокойной обстановке, хотя бы с разговором на какую-нибудь фривольную тему, что скажешь? — стараюсь разрядить обстановку. Видимо, еда и компания вызывают отвращение, — хотела бы я добавить, но воздержусь попробовать.
Мой отец смотрит на меня изумлённо.
— Мы никогда не говорим на фривольные темы, — считает он нужным возразить.
Улыбаюсь ему настолько невинно, насколько это возможно.
— Быть может, нам следует начать.
— В этом абсолютно нет никакой необходимости, — вмешивается Йен. — Я без проблем смогу постоять за себя и нахожу споры весьма стимулирующими. Я так вырос, — говорит он, успокаивая меня.
— Я прекрасно знаю, что ты сумеешь постоять за себя, но я хотела бы напомнить всем, что это воскресный ужин, где нам всем следовало бы расслабиться. Не знаю как вы, а я сейчас совсем не расслаблена.
Моя мама, кажется, наконец-то поняла.
— Предлагаю простенькую тему! — восклицает она, гордая сама собой. — Что вы скажете о новых сокращениях в парламенте насчёт народного образования? Такая глупость…
«Как раз это я и подразумевала», – думаю грустно.
* * *
Где-то два часа спустя ужин можно назвать законченным. Моя голова готова взорваться. Полагаю, в следующее воскресенье я пропущу семейный ужин. Никогда нельзя злоупотреблять таким незабываемым опытом.
— Безусловно, ты знаешь, как отстоять собственные идеи, — уступчиво говорит мой отец Йену, пока тот вместе со мной встаёт из-за стола. Сейчас не хватало только того, чтобы между ними возникла симпатия. Они бы всё объединились против меня.
— Благодарю вас, мистер Перси. Но и вы тоже знаете своё дело, — отвечает ему Йен.
— Годы гражданской борьбы, — смело вмешивается моя мать.
— Увидимся, синьора, — говорит Йен, смотря на неё и улыбаясь почти искренней улыбкой.
Лишь моя сестра Стейси устояла перед его очарованием и продолжает недоверчиво на него смотреть. И так как я уверена в том, что мне не избежать допроса с её стороны, я решаю исчезнуть вместе с Йеном и спастись.
— Тогда можешь приходить сюда, когда захочешь, — говорит мой отец Йену.
Разумеется, почему бы и нет, можете даже зарезать дичь в его честь.
— Огромное спасибо за приглашение.
Подумываю прервать этот глупый разговор.
— Папочка, прекрати, не ставь его в затруднительное положение. Йен вечно очень занят. Благотворительные мероприятия, игры в гольф, модели, которых нужно посетить. У него слишком трудная жизнь, чтобы её растрачивать.
Мой тон такой циничный, что все оборачиваются и удивлённо на меня смотрят. Окей, последнего можно было и избежать: это скорее фраза, сказанная из ревности, а я совершенно не ревную. И мне плевать, где он и с кем он. По крайней мере, я на это надеюсь.