Я сижу в благочестивом молчании, ожидая ответ. Клянусь, даже не знаю, что и думать.
— Ну, полагаю, что влюблён в тебя, — признаётся мне он, спустя несколько мгновений. — Я бы сказал, что это заметно… — добавляет он, нервно смеясь. — Ты хотела услышать, как я это скажу? Нет, потому что ты знаешь, что я абсолютно не из тех, кто рассказывает о собственных чувствах, однако…
Я останавливаю его.
— Нет, этого достаточно, — говорю ему я с бешено колотящимся сердцем. — Правда.
Мы оба явно смущены.
— А ты? — спрашивает он, смотря на меня краешком глаза.
А вот и вопрос на миллион долларов.
— Видя, что другие то и делают, что говорят мне об этом, предполагаю, что влюблена и я, — признаюсь ему.
В глубине души в этом убеждён его дедушка, Лаура и Вера в этом более чем убеждены, и даже моя семья это подозревает. Очевидно, что так дело и обстоит. Я потеряла голову из-за этого эксцентричного человека, даже если стараюсь не сильно об этом задумываться и не хочу признавать этого.
— Я тут думал, — говорит он немного погодя, — учитывая то, что мы любим друг друга, не смотря на некоторое смущение, что ты скажешь о том, чтобы немного пожить вместе?
Я правильно расслышала? Тут же испепеляю его взглядом.
— Как это? — спрашиваю недоверчиво. — Я была убеждена, что ты не попросишь меня о сожительстве, прекрасно зная, что на самом деле я не рассматриваю тебя как своего парня.
— То, что ты не рассматриваешь меня как своего парня – правда, но тебе не нравится сдаваться, когда ты зацикливаешься на чём-то. Мы можем рискнуть: именно как коллеги, которые живут вместе. В таком случае, у тебя не будет проблем с тем, чтобы дать этому определение, — предлагает он мне полусерьёзно.
— Не говори чепуху, — упрекаю его я.
Йен полностью меняет выражение лица и смотрит на меня холодно.
— Откровенно говоря, эти твои воззрения начинают немного действовать мне на нервы. Я ждал шесть месяцев, пока ты будешь готова принять эту перемену в наших отношениях. Мне уже несколько надоело, — сообщает он мне хмуро.
— Вот именно! И как бы ты жил с кем-то вроде меня? — заявляю я ему, с намерением вылить воду на свою мельницу. — У меня ужасный характер, — добавляю я, пытаясь заставить его рассуждать здраво.
Но, если быть честной, кажется, Йен прекратил так делать шесть месяцев назад.
Он фыркает.
— Как будто я этого не знаю, — говорит мне обиженно. — Но, несмотря на это, и прекрасно зная тебя, я, как бы там ни было, хочу жить с тобой. И подчёркиваю «как бы там ни было».
— Йен, это будет настоящий ад, — говорю ему тихо. — Я, правда, так думаю. Сожительство требует заметного равновесия, а мы же, как слоны в магазине посуды.
— Нет, не будет, — отрезает упрямо.
— И как мы сможем сгладить различия между нами? — спрашиваю испуганно.
— Какие различия? Я не вижу особых различий, — говорит он, скрещивая руки на груди.
— Мы часто ссоримся, наше возможное сожительство будет очень буйным, и это мягко сказано, — признаюсь ему искренне. — Не считая того, что мы вращаемся в разных социальных кругах, у нас разные интересы, несовместимые хобби…
— Да какие хобби! Мы вечно сидим в офисе, и ни на что другое у нас нет времени, — взрывается он.
— На самом деле… — начинаю я, и меня тут же перебивают. Йен приближается и кладёт свои руки на мои колени.
— Можешь остановиться на минутку? — спрашивает он нежно.
Киваю, утопая во взгляде ярко голубых глаз. Он мог бы стать заклинателем.
— Я понимаю, что сожительство пугает. Но мы – не двое детей. И ты продолжишь быть неуловимой и недоверчивой по отношению ко мне, если я не найду способ убедить тебя жить со мной. Предупреждаю, что я не собираюсь отпускать тебя, стану надоедливым, настойчивым и не дам тебе ни капли покоя, — говорит он мне, улыбаясь. Вид у него искренний, но решительный.
Я издаю сдавленный вздох. Какого чёрта произошло что-то подобное?
— Ты – самый сумасбродный и упрямый человек из всех, кого я знаю.
— Знаю, — отвечает мне он почти радостно. Знаю, что для Йена это практически комплименты.
Но когда немного позднее он снова начинает меня целовать и несёт в сторону спальни, я должна отметить, что всё моё недовольство удивительным образом улетучилось.
Начиная с этого поступка, я обречена на разрушение
ГЛАВА 29
Майкл снова в Англии, он вернулся для привычных нескольких недель отпуска, подальше от уголков мира, пострадавших впоследствии катастроф. «Мой брат – герой, вот это работа», – думаю я, просматривая на экране бесконечный файл.