Как только официант поставил перед ней блюдо, она поняла, почему Гарретт заказал его на двоих. В сделанной в форме гриба тарелке, установленной в зеленом гнездышке, были жареные грибы, щедро приправленные кусочками крабового мяса. Джейн, как и любой нормальный человек, обожала грибы, но одна бы она с таким количеством не справилась.
Она взяла вилку и зацепила кусочек крабового мяса.
— Нет-нет. — Гарретт выхватил у нее вилку. — Весь смысл в том, чтобы попробовать все это вместе.
Захватив зелени и грибов, Гарретт умудрился нанизать на вилку еще и пару кусочков крабового мяса. Джейн доверчиво протянула руку. Но, загадочно улыбаясь, Гарретт сказал:
— Открой ротик.
Джейн открыла. Впрочем, скорее от удивления.
Первая порция медленно перекочевала с кончика вилки на кончик ее языка.
— Ну как?
Позабыв сосредоточиться на вкусе, она быстро прожевала и проглотила еду.
— Вкусно.
— И все же ты слишком спешишь, — сказал Гарретт, нанизывая очередную порцию. — На этот раз попробуй растянуть удовольствие и насладиться вкусом.
Медленно пережевывая и глотая пищу, Джейн видела, что Гарретт не спускает с нее глаз.
— Вкусно?
Радуясь, что отвечать не обязательно, Джейн улыбнулась и кивнула.
Он вернул девушке вилку.
Всей прелести замысловатого блюда Джейн так и не ощутила. Ее мысли были только о Гарретте. Он такой… такой замечательный. Однако он сам ей говорил, что люди их круга привыкли жить красиво. И потом, разве он ее не предупреждал: она должна научиться быть неуязвимой.
Впрочем, все бесполезно. Слишком поздно он ей об этом сказал.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Гарретт посмотрел на напряженную позу Джейн и покачал головой. Ну что еще сделать, чтобы она его заметила? Разве что написать уравнение.
А что? Отличная идея. Уравнение!
Впервые в жизни на его пути встречается так отчаянно сопротивляющаяся своим чувствам девушка. С первой же встречи Гарретт знал, что он ей небезразличен, но что случилось потом, почему она не реагирует на его призывы?
Интересно, что является для нее главным критерием? Неужели внешность? Всю жизнь его ценили исключительно за это, но таковы основные требования его профессии. Однако именно благодаря этому за внешней оболочкой он научился видеть душу. Ему хотелось встретить единомышленника. То есть человека, способного полюбить его внутреннюю сущность, а не только то, что выставлено напоказ. Во время совместной работы с Джейн Гарретт проникся к ней глубокой симпатией. Они отлично сработались, и это могло стать идеальным началом для личных отношений.
Но, видно, Джейн еще не готова.
— Так ты расскажешь мне о себе? — снова напомнил Гарретт, не собираясь сдаваться. По крайней мере сейчас.
Джейн моментально отложила вилку. Лицо ее приняло серьезное выражение.
— Я закончила институт…
— Джейн, — мягко перебил он, — я ни на секунду не сомневаюсь в том, что ты первоклассный бухгалтер. Но меня интересует не только это.
Джейн растерялась. Но Гарретт пришел ей на помощь и предложил несколько тем для разговора:
— Любишь ли ты путешествовать? Какие книги читаешь? Чем занимаешься в свободное время? А может, у тебя есть какие-то скрытые таланты? Представь, что ты умеешь перемещаться во времени. С кем бы ты хотела поужинать, и почему?
Вопреки его ожиданиям, что она оживится и весело подхватит хотя бы одну из тем, Джейн уставилась в никуда и выпалила все на одном дыхании:
— Однажды я ездила в Мексику с родителями. Читаю финансовые газеты, журналы и другие неиллюстрированные издания, раньше мне нравилась научная фантастика. Что до моих скрытых талантов, то я могу похвастать лишь одним: если ты скажешь мне дату, я безошибочно назову тебе, какой это был день недели. И мне бы очень хотелось попасть в прошлое и поужинать с моими настоящими родителями. — Закончив, Джейн вопрошающе посмотрела на Гарретта. — Это то, что ты хотел узнать?
Гарретт был убит наповал. Эта девушка спрессовала полчаса оживленной беседы в несколько секунд.
— Джейн, это же не интервью, — протянул он, не сводя с нее глаз.
— Не поняла?
— Я хотел просто поговорить. О том о сем. Кстати, ты упомянула «настоящих» родителей. Тебя удочерили?
Джейн кивнула.
— Мои родители взяли меня, когда им было около сорока.
Ага, дело пошло.
— Так у тебя нет ни братьев, ни сестер?
Девушка покачала головой.
Единственный, несомненно любимый ребенок престарелых родителей. Кажется, теперь Гарретт начал понимать природу происхождения ее серьезности. Однако с таким же успехом она могла бы превратиться в избалованную девчонку.