Вокруг — небо, земля, воздух и никаких отголосков души. Северус встал, закинул за плечи рюкзак и пошел на север, так далеко, как могут унести ноги согнувшегося от печали солдата. До границы и еще, пока силы не оставят его. Пока жизнь беспощадной ливнем не хлынет наружу.
***
— Ложись! — проорал сбоку Брэйт, и Снейпа как подкосило.
Он упал грудью на землю, закрыв руками голову. Рядом прозвучали взрывы разорванных снарядов, осколки градом осыпались вокруг них. Тит тяжело дышал. Он похудел и вытянулся, из глаз пропали искорки смеха.
— Черт, Снейп, еще пару таких дней и я не выдержу, — грязная рука вытерла рот. — Что слышно?
— Нас окружили. Командир обещал поддержку с воздуха.
— Твою мать, а если нас разбомбят?!
Брэйт промолчал. Он вообще теперь почти всегда молчал.
— Что там с Поттером?
— Нашел, у кого спросить. Я его последний раз только утром видел.
Северус нахмурился. Тревога за мальчишку снедала остатки трезвого рассудка.
— Нахера он вообще полез за нами?!
— Да черт его знает. Из штаба передали, подмогу только-только выслали.
— Суки.
— Ага.
Они оказались в ловушке. Три отчаянных идиота должны были добраться до продовольственных складов и подорвать их, деморализовав противника. Но что-то пошло не так. С того момента, как они сюда сунулись, все шло не так! А теперь приходилось валяться в ложбинке между земляными ухабами без шанса на отступление.
— Покурить бы сейчас, — вздохнул Тит, перезаряжая автомат, — даже у висельников было право на последнюю сигарету.
— Не каркай! — Северус высунулся, дав короткую очередь по наступающим солдатам. — Что с патронами?
— Хватит еще где-то на полчаса.
— Блять! Славься наша страна.
Брэйт вздрогнул, сильнее припав к земле. Кажется, его оглушило.
— Живой?
Он кивнул, сплюнув в сторону кровь.
— Держись. Выживем, и нахуй отсюда! — проорал отчаянный Тит.
Это была схватка перед гибелью. Похоже, тремя американцами сегодня станет меньше, а, может быть, и четырьмя — о Поттере ничего не было слышно. Северус задыхался, паника проскочила от сердца к ногам, сделав их непослушными. Руки мелко дрожали в попытке засунуть патроны в автомат.
— После этого они должны мне три пенсии! — Тита несло.
Он был трезвым и злым больше месяца, с того момента, как начались сражения. Их перекинули подальше, к северу, разбили на отряды. Иногда Северус видел, как заносят раненных в палатки, их кипенные застывшие лица, будто пришитые к головам. И страх, страх витал в воздухе постоянно, въедаясь в осторожные ночные разговоры. Каждый пришел сюда добровольно, по найму, увлекшись деньгами или чем-нибудь еще, но о смерти никто не думал. О смерти вообще невозможно думать, пока она не поцелует твой лоб.
Поттер кинулся к ним позже, когда стало ясно, что они в засаде. Без приказа, просто потому, что он — Поттер. Северус закрыл глаза, уворачиваясь от новых снарядов: ходит за ним, как телок на веревке. Разговаривает, шнуруя ботинки, сопит над ухом, горланит идиотские песенки, стуча ложкой по кружке. Мерзкий тип.
— Если мы сдохнем, то я, блять, хочу покурить! — Тит рыкнул, выскочив наружу и кинулся грудью на встречный огонь.
Брэйт в ту же секунду бросился следом. Дезориентированный, он не увидел — почувствовал, как друга не стало. Северус не успел ничего сделать. Он только смотрел, как медленно падает на землю худое тело Тита, на груди которого сверкают горячие красные розы.
— Кх, кх, — закашлялся он, мутным взглядом уставившись в небо, — огоньку бы.
Брэйт склонился, не оборачиваясь к врагу. Все это уже не имело значения — уходил весельчак Тит, шумный, вечно проигрывающий в Слепого Джона. Северус оцепенел, трясущимися руками отстреливая солдат. Он не хотел верить, мечтал, чтобы долгий сон прервался, и они снова сидели в баре и вскидывали вверх запотевшие кружки. Вкус горького солода, знакомого по прошлой жизни, встал где-то в горле, оборвав рождающийся крик. Брэйт закрыл спиной белого, как снег, Тита и поцеловал. Его расстреляли в ту же секунду, как одни губы коснулись других, запечатлев последнее слово — «люблю». Брэйт повалился на мертвого Тита, из раны на спине бесконечной рекой хлынула густая кровь.
Она была везде: на траве, в воздухе, на руках Снейпа, застывшего с автоматом в обнимку. Он больше не мог стрелять, только смотреть распахнутыми глазами на мертвых друзей, которые были любовниками.
— Северус? Северус! — чужой крик разорвал пелену. — Слава богу, вы живы.
Поттер оказался рядом, схватив его за плечи. И тряс, о чем-то крича. Кажется, о том, что все кончено, что они спаслись. В воздухе запахло жженным маслом, завертелись самолеты, бомбы летели на палестинцев, земля фонтанами опыляла солдат. А Северус продолжал смотреть на замерших в объятьях двух человек. Тита и Брэйта.
— Ты слышишь меня? Эй! Куда ты…. Ох.
Он тоже увидел. В каше из огня, пыли и крови Брэйт продолжал целовать Тита.
— Пойдем, Северус.
Рука потащила наверх, к своим. Его спрашивали о ранах, самочувствии — обо всем, но только не об увиденном. Никого не волновало известие, что нет на свете больше таких людей, как Тит и Брэйт. Их нет.
Северус не плакал. Его глаза превратились в разоренную пустыню, в центре которой навсегда застыл этот ужасно долгий день.
« — Он снова жульничал! — Тит грохнул кружку о стол. — Если ты говоришь чек, значит, не должен повышать!
— А ты заставь меня, — ухмылялся Брэйт, пересчитывая банк.
— Северус!
Северус рассмеялся, кинув на язык кусок соленой рыбы, которую тут же смыла шипучая волна:
— Меня в это не втягивай».
Молот орущего сердца бил по ушам, когда он упал на кровать, уткнувшись в подушку. Тела оставили там, в огне, а его вернули обратно. Выжил. Зачем? Зубы вцепились в наволочку, разрывая ее на части. Скорее бы кто-нибудь выдернул мозг наружу и отрезал часть, отвечающую за воспоминания.
« — Северус! — Тит радостно улыбнулся, протягивая руку. — Мы уж думали, ты не придешь. Смотри, какой классный бар тут отстроили!
— Карты принес? Не крапленые? — Брэйт всегда был любезен.
— Конечно. А вы деньгами обзавелись или все еще попрошайничаете?
Ответом послужил дружеский удар в плечо.
— А, представьте, когда-нибудь, мы выкупим это место и будем пить столько, сколько захотим!
— Идиот, — Брэйт дал ему подзатыльник, — мы же разоримся.
Тит расхохотался, увернувшись от нового удара:
— Дай помечтать, нам больше никогда не будет шестнадцать!»
Да, им больше никогда не будет шестнадцать и двадцать девять тоже. Северус зажмурился, заглушив стон растущего отчаяния. Никогда.
— Эй, ты как?
Поттер вернулся. Голос глухой и нервный, наверняка с него хорошенько спросили за то, что отлучился с поста. Но Северусу не было до этого никакого дела. Он только плотнее прижался к подушке.
— Хочешь поговорить? — рука опустилась на спину.
Ни звука не вырвалось из его рта. Исчезни.
— Ладно. Я тут, если что, — все-таки ушел, через секунду скрипнув раскладушкой.
***
Он сидел на улице, раскуривая сухую сигарету. В черном небе не горело ни одной звезды, и дым просто растворялся над головой. Северус перестал считать дни, недели, не замечал, как возвращается с новыми ранами, как их штопают медицинскими нитками, а его отправляют обратно, черкнув в листе — живой. Убрали две кровати, перенесли в лазарет — вот и все, что случилось. Больше ничего не напоминало о солдатах. Даже медальоны бросили там, где-то в середине поля. Они никому не были нужны.
— Привет, — только Поттер мог подойти к нему и поздороваться ночью. — Я покурю, ты не против?
Он зажег свои отвратительные тонкие сигареты и выдохнул куда-то в сторону:
— Жарко сегодня.
Снейп промолчал. Его не волновала погода.
— Страшно здесь, да? Многих уже положили.