What can I do, honey,
I feel like the color blue…
После душа, немного сняв напряжение, я возвращаюсь в свою комнату, убираю вибратор и включаю мобильник. Шестнадцать не отвеченных звонков от Эрика. Это заставляет меня улыбнуться и представить, как он, должно быть, сейчас зол. Получай, проклятый немец! Так тебе от нас - мазохисток.
Я хочу выглядеть красиво на рождественском ужине и решаю надеть очень соблазнительное черное платье. На грани приличия. Уверена, что позже Эрик придет в клуб, и я хочу, чтобы он умер от ярости, что теперь я ему не принадлежу.
Когда я выхожу из своей комнаты, и меня видит сестра, она замирает и восклицает:
- Бууууулочка, какое красивое платье!
- Тебе нравиться?
Ракель кивает и подходит ко мне.
- Оно прелестно, но на мой вкус демонстрирует слишком много, ты так не думаешь?
Я смотрюсь в зеркало в коридоре. Декольте платья скреплено кольцом, а от него разрез идет вниз до самого живота. Оно сексуально, и мне это известно. В этот момент появляется отец.
- Матерь божья, смугляночка, какая ты красавица! – говорит он, внимательно рассматривая меня.
- Спасибо, папа.
- Но послушай, жизнь моя, тебе не кажется, что твоя грудь слишком выставлена напоказ?
Когда я закатываю глаза, сестра вновь возобновляет свои нападки.
- Я ей говорю то же самое, папа. Она очень красива, но…
- Ты собираешься работать в этом платье в пабе? – спрашивает отец.
- Да, а что?
Папа чешет голову, а затем отрицательно мотает ею.
- Ох, смугляночка! Не думаю, что Эрику это понравиться.
- Папаааааааааа! – рычу я на него от злости.
Тут заходит зять и тоже останавливается, чтобы посмотреть на меня:
- Вау, невестка! Выглядишь потрясающе!
Я улыбаюсь, поворачиваюсь к отцу и сестре и говорю:
- Вот, видите! Это именно то, что я хотела услышать.
В полдесятого мы садимся ужинать и наслаждаемся роскошными деликатесами, которые со всей своей любовью купил и приготовил для нас отец. Королевские креветки превосходны, ягненок – пальчики оближешь. Мы ужинаем, время от времени смеясь над тем, что говорит моя племянница, а когда заканчиваем, я иду подправить макияж. Мне нужно идти на работу. Я буду там с Давидом. Я очень хочу забыть обо всем и хорошо провести время. Но когда я возвращаюсь в столовую, то застываю на месте, обнаружив, что все члены моей семьи повставали со своих мест и разговаривают, с кем бы вы думали? С Эриком.
Заметив меня, он пробегает взглядом сначала по моему лицу, а затем и по телу.
- Привет, любимая! – приветствует он меня, но, увидев, как я на него смотрю, исправляется. – Ну, возможно, «любимая» это лишнее.
Я все еще не могу прийти в себя от удивления, и вот, когда я уже собираюсь ответить ему, вмешивается сестра:
- Смотри, кто пришел, булочка. Какой сюрприз, правда?
Я ничего не отвечаю. Я пытаюсь запугать его взглядом и, игнорируя улыбку отца, иду прямо на кухню. Это все сведет меня с ума. Что он тут делает? Мне нужна вода. Спустя несколько секунд заходит отец.
- Жизнь моя, этот парень - хороший человек, и он без ума от тебя.
- Папа, пожалуйста, не начинай. Мы расстались.
- Этот человек тебя любит, разве ты не видишь?
- Нет, папа, не вижу. Что он тут делает?
- Я его пригласил.
- Пааааапа!
Не сводя с меня взгляда, отец стоит на своем:
- Пойдем, смугляночка, оставь свое упрямство для другого случая и поговори с ним. Я пытаюсь тебя понять, но никак не могу уразуметь, почему ты не поговоришь с Эриком.
- Мне не о чем с ним говорить. Не о чем.
- Родная, - упорствует он, - вы должны все обсудить. Пары, бывает, ссорятся и …
До нас доносится дверной звонок. Я смотрю на часы, понимаю, кто это, и закрываю глаза. Внезапно входит сестра в сопровождении маленькой Лус и с расстроенным выражением лица шепчет:
- Ради бога, Джудит, ты с ума сошла?! Только что за тобой пришел Давид Гепардо, и сейчас он в гостиной вместе с Эриком. О бооооже! Что нам делать?
- Гепардо, этот гонщик, сейчас здесь? – спрашивает отец.
- Да, - отвечает сестра.
- Ох! – вырывается у него.
Я издаю нервный смешок.
- У тебя что, два жениха, тетя? – хочет знать племянница.
- Неееет! – отвечаю я, глядя на малышку.
- А почему тогда за тобой пришли два жениха?
- Твоя тетя – уникум! – возражает сестра.
Я смотрю на Ракель и хочу ее убить, и она заставляет девочку замолчать. Отец озабоченно теребит волосы.
- Это ты пригласила Давида?
- Да, папа, - отвечаю я. – У меня есть свои собственные планы. Но… Но вы, сводники… О боооооже!
Бедняге ничего не остается, кроме как согласиться. Та еще ситуация. Все пока выходит не очень хорошо, и тогда я, не говоря ни слова, беру племянницу за руку и возвращаюсь в гостиную. Сестра на грани истерики.
- Что мы будем делать? – снова спрашивает она, внимательно глядя на меня.
Я снова делаю глоток воды и, не намереваясь менять свои планы, отвечаю:
- Ты – не знаю. А я ухожу с Давидом.
- Ай, пресвятая дева! Какой ужас!
- Ужас? Почему?
Сестра, всем своим видом демонстрируя свою нервозность, передвигается по кухне. Я нервничаю еще больше, но скрываю это. Я игнорирую присутствие Эрика в доме моего отца. Тогда Ракель подходит ко мне.
- Эрик – твой жених и…
- Он не мой жених. Как мне еще тебе об этом сказать?
В этот момент сестра широко раскрывает глаза, и я слышу позади меня:
- Джуд, ты никуда не пойдешь с этим типом. Я тебе этого не позволю.
Эрик!
Я оборачиваюсь.
Я смотрю на него.
О бооооооже, он потрясающе красиииииив!
Но давайте посмотрим правде в глаза, а когда он был некрасив? Сознавая наши взаимные обиды, я ехидно спрашиваю его:
- И кто это мне запретит? Ты?
Он молчит.
Он не отвечает.
Только смотрит на меня своими холодными небесно-голубыми глазами.
- Если, чтобы воспрепятствовать этому, мне придется перекинуть тебя через плечо и забрать с собой, я это сделаю, - в конце концов шипит он.
Эта фраза меня не удивляет и не пугает.
- Да, конечно, после дождичка в четверг. Ну ты и обнаглел. Ты осмеливаешься…
- Джуд…, не провоцируй, - сухо обрывает он меня.
Я смеюсь над его предостережением, понимая, что мой смех только еще больше злит его.
- Мое терпение уже на исходе, детка, все это время…
- Твое терпение? – вне себя от злости кричу я. – Это мое терпение уже закончилось. Ты мне звонишь, преследуешь, не даешь мне прохода, появляешься у меня на работе. Моя семья считает тебя моим женихом, но нет. Нет! Ты мне не жених. И ты еще смеешь утверждать, что твое терпение на исходе.
- Я люблю тебя, Джуд.
- Тем хуже для тебя, - отвечаю я, сама не понимая, почему я это говорю.
- Я не могу без тебя жить, - напряженно шепчет он хриплым голосом.
Мягкое «ооооох!» срывается с губ моей сестры. Все написано у нее на лице. Слащавые слова Эрика покорили ее целиком и полностью. Я обижена и не хочу слушать то, что он собирается мне сказать. Подойдя к нему, я встаю на цыпочки и, четко артикулируя, произношу следующие слова так близко к его лицу, как могу:
- Мы с тобой больше не вместе. Какая часть этой фразы тебе непонятна?
Сестра, заметив мое состояние, наконец, падает с небес на землю, хватает меня за плечо и оттаскивает от Эрика.
- Ради бога, Джудит! Я знаю, что ты собираешься сделать. На кухне полно колюще-режущих предметов, а ты сейчас, как оружие массового поражения.
Эрик делает шаг вперед, отодвигает сестру и, глядя на меня, заявляет:
- Ты пойдешь со мной.
- С тобой? – говорю я и с издевкой ему улыбаюсь.
Мой собственный Айсмен соглашается с такой поразительной уверенностью, что этим приводит меня в смущение, и повторяет:
- Со мной.
Разозленная той уверенностью, которую источает каждая его пора, я поднимаю бровь.
- И не мечтай.
Эрик улыбается. Но его улыбка дерзкая и холодная.
- Не мечтать?