- Ну же, Джудит! – настаивает Фрида.
Мы еще немного спорим, но, как говорит отец, я упрямее ослицы, и не собираюсь
приближаться к Эрику. Он этого не заслуживает. Он сам мне сказал, что между нами все
кончено, и я вернула ему кольцо. Все, конец.
Проходит утро, я постепенно продвигаюсь вверх по турнирной сетке и дохожу до
финала. Эрик все еще здесь, и я замечаю, что он разговаривает с моим отцом. Оба они
сосредоточены на разговоре, и в данный момент папа улыбается и по-приятельски хлопает
его по плечу. О чем это они болтают?
- У тебя сейчас такое лицо, как будто тебе срочно нужна кока-кола. Я угадал?
Я поворачиваюсь и вижу Давида Гепадо, протягивающего мне банку колы.
Я ее беру, и в ожидании финального заезда, мы с ним сидим и пьем
прохладительные напитки. Эрик, находящийся поблизости, снимает очки. Он хочет,
чтобы я знала, что он наблюдает за мной, чтобы я почувствовала его гнев. Но я это знаю
вне зависимости от наличия очков. В конце концов, я отворачиваюсь, но продолжаю
ощущать его взгляд у себя на спине. Я чувствую себя не в своей тарелке, но, в тоже время,
все происходящее между нами меня возбуждает.
Мы с Давидом еще довольно долго разговариваем, смеемся и наблюдаем за
гонщиками из последнего раунда классификации. Мои волосы развеваются на ветру, и
тогда Давид берет одну прядь и заправляет мне ее за ухо.
Как вам такое, сеньор Циммерман! Получите и распишитесь!
Я даже смотреть на него не хочу.
Но, в конце концов, жажда отмщения, живущая во мне, заставляет меня
обернуться. И действительно, его лицо теперь уже выражает не раздражение, а
безудержный гнев.
Ну как же, он пришел, и вот, смотрите, что получил!
Нас предупреждают, что через пять минут начнется финальная гонка. Решающая.
Мы с Давидом поднимаемся, опять сталкиваясь костяшками кулаков, желаем друг другу
удачи, и идем каждый к своему мотоциклу и своей группе поддержки. Отец вручает мне
каску и очки, и, подойдя ко мне поближе, интересуется:
- Ты что, пытаешься вызвать ревность у своего жениха с помощью Давида
Гепардо?
- Папа, у меня нет жениха, - настаиваю я.
Отец смеется, и прежде, чем он успевает что-либо сказать, я добавляю:
- Если ты имеешь в виду того, о ком я думаю, то, я тебе уже сказала, мы
расстались. Все кончено!
Папа, добрая душа, вздыхает:
- Полагаю, что Эрик так не думает. Он не позволит вашим отношениям так
закончиться.
- Мне все равно, папа.
- Ага! Ты такая же упрямица, как твоя мать. Такая же!
- Ну, я рада, - расстроенно отвечаю я.
Папа качает головой, вздыхает и тут вдруг мне весело заявляет:
- Тише, тише, смугляночка! Мужчинам нравятся сложные женщины, а ты, жизнь
моя, именно такая. Такова уж твоя натура, котенок, доводить мужчин до безумия, -
смеется он. – Я не позволил сбежать твоей матери, а Эрик не позволит сбежать тебе. Вы
оба такие замечательные и интересные люди.
С яростью я нахлобучиваю шлем и надеваю очки. Я не хочу разговаривать. Я
завожу мотор и подъезжаю на мотоцикле к стартовой решетке. Как и в прошлые заезды,
здесь я сразу же сосредотачиваюсь, и в ожидании старта периодически завожу мотор.
Разница только в том, что сейчас я обижена, очень обижена, и это сводит меня с ума. Мой
отец, который знает меня лучше, чем кто-либо другой на свете, знаками показывает мне
со своего места, чтобы я сбавила обороты и расслабилась.
Гонка начинается, и я понимаю, что мне нужно с самого начала занять выгодную
позицию, если я хочу достигнуть намеченной цели.
Мне это удается, и я несусь так, будто продала душу дьяволу. Я сильнее рискую и
еще больше наслаждаюсь адреналином, которым пропитан воздух вокруг. Прыжок,
крутой поворот! Краем глаза, я замечаю, что Давид и еще один мотоциклист обходят меня
справа. Я прибавляю газ. Мне удается оставить позади одного из них, но Давид Гепардо –
слишком хороший гонщик, и прежде, чем мы достигаем более ухабистого участка трассы,
он разгоняется и прыгает через ямы. Мне же остается только терять здесь драгоценные
секунды, пробираясь по этим ямам и чуть не падая на ухабах. Но нет, я не падаю. Я
стискиваю зубы, мне удается не потерять контроль над мотоциклом, и я ускоряюсь. Мне
не нравится терять ни одной позиции.
Я еще сильнее жму на педаль акселератора и застаю Давида врасплох. Обхожу его,
он опять меня обгоняет. Мы резко поворачиваем, и тут нас обоих обходит третий гонщик.