За ним!
Я выжимаю двигатель на полную мощность, мне удается догнать, а затем и
перегнать его. В этот момент появляется Давид. Прыгая, он рискует, но ему удается
обойти меня слева. Я ускоряюсь, он наращивает скорость, быстрее, быстрее, быстрее…
Когда я пересекаю финишную черту и судья опускает клетчатый флаг, я поднимаю
руку.
Вторая!
Давид – первый.
Мы делаем круг почета и приветствуем всех присутствующих. Мы улыбаемся,
видя счастливые улыбки и получая поздравления и аплодисменты. Когда мы
останавливаемся, Давид подходит ко мне и обнимает. Он доволен, я тоже. Мы снимаем
шлемы, очки и люди еще сильнее нам аплодируют.
Я знаю, что моя близость к Давиду Эрику совсем не понравится. Я это знаю. Но
мне это необходимо, и неосознанно я хочу его спровоцировать. Я – хозяйка своей жизни.
Я хозяйка своих поступков, и ни ему, ни кому-либо еще не удастся навязать мне свою
волю.
Отец и все остальные выходят на поле, чтобы поздравить нас. Меня обнимает
сестра, зять, Фернандо, племянница, Фрида. Все кричат мне: «Чемпионка!», как будто я
выиграла чемпионат мира. Эрик даже не приближается. Он остается на втором плане. Я
понимаю, что он ждет, что я, как и всегда, сама подойду к нему. Но, нет. Не в этом случае.
Как поется в одной песне: «мы противоположные полюса»5. И если он упорный, то я хочу,
чтобы он понял раз и навсегда, что я упорнее.
Когда на подиуме озвучивают сумму, которую собрали на подарки детям, я
потрясена.
Это целая куча денег!
Инстинктивно я понимаю, что большую часть этих денег пожертвовал Эрик. Я
просто это знаю. Мне даже не надо, чтобы не об этом рассказывали.
Радуясь услышанной цифре, я улыбаюсь. Все, включая Эрика, аплодируют. Его
лицо более расслаблено, и я замечаю гордость в его глазах, когда поднимаю свой кубок.
Это волнует меня и заставляет сердце биться быстрее. В другой раз я бы ему подмигнула
и сказала бы взглядом, что люблю, но не сейчас. Сейчас, нет.
Когда я спускаюсь с подиума, то фотографируюсь с Давидом и кучей других
людей. Полчаса спустя народ постепенно расходится, и гонщики начинают собирать свои
вещи. Перед уходом Давид подходит ко мне и напоминает, что останется у себя в деревне
до шестого января. Я обещаю ему позвонить, он кивает в знак согласия. Когда я выхожу
из раздевалки с комбинезоном в руке, меня крепко хватают за руку, и я оглядываюсь
посмотреть, кто это меня тянет. Это Эрик.
В течение нескольких секунд мы смотрим друг на друга.
О боже! О боооооже! Меня сводит с ума его сосредоточенное выражение лица.
Его зрачки расширяются. Взглядом он говорит мне, как сильно я ему нужна, и не
получив ответа, притягивает меня к себе. Когда я нахожусь рядом с его губами, он
шепчет:
- Я умираю от желания поцеловать тебя.
И больше ничего не говорит.
Он целует меня, и незнакомые люди вокруг нас радостно аплодируют этой пылкой
демонстрации чувств. Несколько мгновений я позволяю Эрику исследовать мой рот. Вау!
Я безумно наслаждаюсь этим. Когда Эрик отстраняется, то, глядя мне в глаза, хриплым
голосом, замечает:
- Это как в гонках, дорогая. Кто не рискует, тот не выигрывает.
Я соглашаюсь. Он прав.
Но, уверенная в собственной правоте, я отвечаю:
- И в самом деле, сеньор Циммерман. Проблема в только том, что вы меня уже
потеряли.
Он растерян. Его взгляд немедленно становится твердым.
Оттолкнув его, я выбираюсь из его объятий и иду к машине зятя. Эрик не
преследует меня. Я чувствую, что он остолбенел от того, что я только что сказала. Но в то
же время я знаю, что он наблюдает за мной.
Глава 4
Когда я вечером возвращаюсь в Херес, мой мобильный звонит без остановки.
Я швыряю его об стену.
Эрик хочет со мной поговорить.
Я выключаю телефон. Тогда он начинает звонить отцу, но я отказываюсь брать
трубку.
В воскресенье, когда я встаю, сестра уже расположилась у телевизора и смотрит
свой любимый мексиканский телесериал «Я твоя хозяйка». Как можно смотреть эту