- Сейчас мы узнаем насколько, сеньор Циммерман, потому что, начиная с этого
момента, каждый раз, когда ты меня обидишь, ты будешь наказан. Я устала от того, что до
сих пор только мне приходилось терпеть твои наказания.
Он удивленно смотрит на меня и хмурит бровь:
- И как ты собираешься меня наказать?
Я поднимаюсь из кресла.
Ему не нравятся воительницы? Ну, тогда вот тебе одна из них!
Я медленно поворачиваюсь перед ним, уверенная в собственной сексуальности.
- С этого мгновения ты лишен того, чего больше всего желаешь.
Я иду. Он наблюдает за мной, и нас разделяет стол, я поясняю:
- Ты не будешь наслаждаться моим телом. Вот твое наказание.
Напряжение!
Воздух в комнате можно разрезать ножом.
Эрик разваливается у меня на глазах.
Я ожидаю, что он будет кричать и не согласиться с наказанием, но внезапно он
ледяным голосом произносит:
- Ты хочешь свести меня с ума?
Я не отвечаю, и тогда, уже вне себя от ярости, он продолжает:
- Ты сбежала от меня. Я чуть с ума не сошел, не зная, где ты. Ты целыми днями не
подходила к телефону. Ты выставила меня за дверь, а вечером я видел, как ты улыбалась
всем мужчинам подряд. И ты хочешь наказать меня еще больше.
- Ага!
Он чертыхается по-немецки.
Ух-ты, вот это ругательство! Но, обращаясь ко мне, он полностью меняет тон:
- Любимая, я хочу заняться с тобой любовью. Хочу целовать тебя. Хочу показать,
как сильно я тебя люблю. Хочу держать тебя обнаженную в своих объятиях. Ты мне
нужна. И ты мне говоришь, что лишаешь меня всего этого.
Я подтверждаю все сказанное холодным, отстраненным голосом:
- Да, именно. Ты не коснешься даже волоска на моей голове, пока я тебе не
позволю. Ты разбил мне сердце, и если ты меня любишь, то подчинишься моему
решению, как я всегда подчинялась твоим.
Эрик снова ругается по-немецки.
- И до каких пор я буду наказан? – спрашивает он, напряженно глядя на меня.
- Пока я не решу обратное.
Он закрывает глаза, вдыхает воздух через нос, и когда открывает их, то согласно
кивает головой.
- Хорошо, детка. Если ты так считаешь, давай, вперед!
Я радостно улыбаюсь. Все вышло по моему. Ура!
Я смотрю на часы и вижу, что уже полтретьего ночи. Я не хочу спать, но мне
нужно убраться от него подальше, иначе я первая не выдержу и сама же нарушу это
абсурдное наказание, которое на него наложила. Поэтому я, потянувшись, наношу
следующий удар:
- Ты мне покажешь мою комнату?
- Твою комнату?
Я отчаянно стараюсь сдержать смех, который так и норовит вырваться из меня при
виде его лица, и продолжаю настаивать:
- Эрик, ты же не думал, что мы будем спать вместе.
- Но…
- Нет, Эрик, нет, - обрываю я его. – Мне нужно мое собственное личное
пространство. Я не хочу делить с тобой постель. Ты этого не заслуживаешь.
С каменным лицом он соглашается, хотя я понимаю, что в этот момент он
недобрым словом вспоминает всех моих предков. Оправившись от первого шока, Эрик
шепчет:
- Тебе известно, что в этом доме четыре спальни. Выбирай, какую захочешь. Я буду
спать в одной из оставшихся.
Не глядя на него, я хватаю свой рюкзак и направляюсь в ту комнату, которой мы с
ним пользовались летом. В нашу комнату. Она прекрасна. Эрик установил посредине
изумительную огромную кровать с балдахином. Вся мебель сделана из протравленного
белого дерева, на окнах висят оранжевые льняные занавески в тон к покрывалу на
кровати. Я смотрю на потолок и замечаю там вентилятор. Мне нравятся вентиляторы! Я
закрываю дверь, и мое сердце гулко стучит.
Что я делаю?
Я хочу, чтобы Эрик меня раздел, поцеловал и занялся со мной любовью так, как это
нам обоим нравится. Но вот я стою здесь, боясь признаться самой себе в том, чего так
страстно желаю, отрицая свои желания перед ним.
Оставив свой багаж в спальне у стены, я смотрюсь в овальное зеркало, сделанное в
одном стиле с мебельным гарнитуром, и улыбаюсь. В этом платье я выгляжу крайне
сексуально и возбуждающе. Не удивительно, что Эрик так на меня смотрел. Я коварно
улыбаюсь и решаю еще посыпать ему соль на рану. Я хочу наказать его. Я открываю
дверь, ищу Эрика и вижу его застывшим перед камином.
- Можно попросить тебя об одолжении?
- Конечно.
Точно зная, о чем собираюсь его просить, я подхожу к нему, перебрасываю свои
длинные темные волосы через плечо и нежным голосом говорю:
- Ты не мог бы расстегнуть мне молнию на платье?