большинстве своем они украшены фотографиями, записками с пожеланиями, макарунами
и дисками в пластиковых коробках. Мне нравится! Я смотрю на Марту и спрашиваю:
- Как ты считаешь, что подумает твой брат, если я поставлю такое дерево в его
гостиную?
Марта зажигает сигарету и смеется:
- Он придет в ужас.
- Почему?
Я беру сигарету, пока Марта рассматривает разноцветные искусственные елки.
- Потому что они слишком современные для Эрика, а главное, потому что я
никогда не видела праздничной елки в его доме.
- Серьезно?
Я растеряна, но еще больше укрепляюсь в том, что хочу сделать.
- Что ж, тогда мне его очень жаль, я не могу жить без новогодней елки. Поэтому
придет он в ужас или нет, тем хуже для него.
Марта смеется, и я, не медля, решаю купить красное двухметровое дерево. Это
просто бомба! Помимо него я покупаю кучу разноцветных лент, с подвешенными к ним
колокольчиками. Я хочу украсить дом так, как он того заслуживает. Ведь рождественские
праздники продолжаются! Я оплачиваю покупки и оставляю их у продавца, обещая
вернуться и забрать все в конце дня.
Еще час с лишним мы вдвоем покупаем подарки и, когда наши носы становятся
красными от холода, Марта предлагает мне зайти куда-нибудь и перекусить. Я
соглашаюсь. Я умираю от холода, голода и жажды и позволяю ей вести меня по
великолепным улицам Мюнхена.
- Я отведу тебя в особенное место. В следующий раз мы пойдем в ресторан,
расположенный в Олимпийской башне. Он вращается, и оттуда открываются прекрасные
виды на город.
Я, закоченев, едва киваю ей головой и замечаю, что вокруг ездят такси кремового
цвета, и большинство из них «Мерседесы». Какая роскошь! Несколько минут спустя,
когда мы заходим в огромное помещение, Марта с гордостью объясняет:
- Дорогая Джудит, как настоящий житель Мюнхена, я имею честь сказать тебе, что
ты находишься в Хофбройхаусе,29 самой старой пивной в мире.
Я с интересом оглядываюсь вокруг. Это прекрасное место. Типично немецкое. Я
рассматриваю сводчатые потолки, покрытые любопытной росписью и длинные массивные
скамейки, на которых сидят, едят и пьют люди.
- Пойдем, Джуд, что-нибудь закажем, - тянет меня за руку Марта.
Десять минут спустя мы сидим вместе с другими людьми на деревянной скамье.
Мы целый час разговариваем и наслаждаемся великолепным Шпатенбрау.30
Голод дает о себе знать, и мы решаем заказать что-нибудь поесть, а потом
продолжить покупки. Я позволяю Марте выбрать мне еду, и она заказывает леберкезе31 –
горячую пивную колбасу, фрикадельки из муки, рубленого мяса и шпика, хрустящий
соленый кренделек в форме восьмерки, который обмакивают в соусе. Все просто
великолепно!
- Как тебе Мюнхен?
Прожевав и проглотив, кусочек кренделька, я отвечаю:
- То немногое, что я видела, выглядит потрясающе. Думаю, что это
величественный город.
Марта улыбается.
- Ты знала, что Мюнхен считают пупом всей Европы?
- Нет.
Мы обе смеемся.
- Ты приехала, чтобы остаться с Эриком?
Ну и вопрос, не в бровь, а в глаз! Прямо, как я люблю. И я откровенно говорю:
- Да. Мы как огонь и лед, но мы любим друг друга и хотим попробовать.
Марта хлопает в ладоши от счастья, и все, кто сидит рядом, с удивлением смотрят
на нас. Но, не обращая ни на кого внимание, она тихо говорит:
- Это хорошо. Хорошо! Надеюсь, что мой братец поймет, что жизнь это нечто
большее, чем работа и долг. Мне кажется, что ты раскроешь ему на многое глаза, но, жаль
тебя огорчать, это принесет тебе множество проблем. Я хорошо знаю Эрика.
- Проблем?
- Ага!
- Я не хочу проблем.
Сказав это, я вспомнила одну песню Давида ДеМарии32 и, не удержавшись,
улыбнулась.
- Почему ты считаешь, что у меня будут проблемы с Эриком.
Марта вытирает губы салфеткой и отвечает:
- Эрик всегда жил один, кроме последних лет с Флином. И как только ему что-то не
нравится, или кто-то вмешивается в его жизнь и решения, он очень быстро уходит. А еще
больше мне хочется посмотреть на его лицо, когда он увидит красную елку, которую ты
купила, украшенную разноцветными лентами.
Мы обе смеемся, и она продолжает:
- Я знаю, что он очень упрям, и уверена, ты будешь спорить с ним. Особенно, что
касается образования Флина, тут все плохо. Он слишком его опекает, практически
поместил его в стеклянный шар.
Это вызывает у меня улыбку.