Есть такое общеизвестное чудо, как схождение Благодатного огня на Гроб Господень. Устойчивая повторяемость здесь есть - на праздник Пасхи, но и в этом случае не любой человек и даже иерарх не любой христианской конфессии может молиться у Гроба Господня, чтобы сошел этот Небесный огонь, - он сходит только тогда, когда молится там православный Патриарх. Наблюдать же сам огонь может любой человек, находящийся у Гроба Господня в момент схождения огня, и каждый может своими руками дотронуться до этого огня: некоторое время он не обжигает (это проверено на опыте тысяч находившихся там в это время людей) руки, волосы и т. д. Свеча горит, можно держать руку или даже бороду в огне свечи без всякого вреда, и это может делать кто угодно. Это даже с научной точки зрения - факт, известный всему миру. Ну и что - весь мир из-за этого бросился в Православие? Да ничего подобного. А почему? Потому что одного факта для выработки мировоззрения еще недостаточно - нужна теория, этот факт объясняющая.
Теорий может быть несколько, и каждая из них один и тот же факт объясняет по-разному. Которой из теорий следовать - выбирать самому человеку. Дело в том, что из одной теории в другую нет логического перехода. В основании любой теории лежат аксиомы (первоначально без доказательств принимаемые положения), а затем уже все закономерно, все имеет причину. Дальнейшее уже зависит не от кого, а от чего. Что - это материя, винтики механизма: именно они и диктуют дальнейшее развитие событий. Однако какой набор винтиков взять - зависит не от чего, а от кого. Этот самый кто и делает выбор. В православном богословии этот кто носит название личность (по-гречески - ипостась). Личность делает этот первый нелогичный ход, а дальше - все по логике. Выходит, какой теории следовать - выбирать тебе.
В науке следуют той теории, которая, объясняя предыдущие факты, может предсказать факты последующие или же указать, где и как можно зафиксировать неизвестный доселе факт. До тех пор, пока теории это удается, ей доверяют. В тех же пределах, в которых она "работает", мы можем спокойно пользоваться этой теорией, даже заранее зная, что она не совсем верна. По этой причине в науке бытуют иногда совсем примитивные теории, и логика здесь примерно такая: если нет нужды в чем-то большем, то необъяснимые с точки зрения данной теории факты можно в расчет не принимать - зачем над ними голову ломать?
Так и при выборе позиции в духовной жизни. Ну, не жжет огонь - и что мне от этого? Ну, схватят меня черти после смерти и будут на сковородках жарить - и что? Я что, трус, что ли? Я не куплюсь на ваши "блаженства". Вы говорите, что ваш Бог - самый сильный? Он меня покарает, если я не за Него, в вечные мучения пошлет? Так я тем более буду против Него. Ваш Бог демонстрирует передо мной силу: Я, мол, могу ходить по воде, а ты - нет; Я могу из камня сделать хлеб, а ты погибнешь в пустыне без Меня. Ну и погибну - но не покорюсь! Я свободен - и рабом не стану. Вот к чему могут привести неоспоримые факты. Смелого и свободного человека они могут не убедить, а, наоборот, вызвать на бунт. Факт - вещь неумолимая, "замолчать" его не удастся, но против него можно сражаться. Пусть даже погибнуть, но не склониться перед силой - это достойно звания человека. Факт - это насилие, давление, принуждение. Теорию можно отбросить, принять другую, более соответствующую собственному мировоззрению, но с фактом можно или сражаться, или покориться ему - третьего не дано. Поэтому Господь и не делает чуда фактом повседневной нашей жизни, ибо чудо - это духовное насилие.
Конечно, существование одного такого чуда, как Благодатный огонь, имеющего силу факта в том смысле, как его понимает наука, не оказывает на человеческое общество тотального давления. Поэтому Господь нам его и посылает - как благодатную радость, как вразумление, как ненавязчивое, отеческое напоминание, как утверждение для сомневающихся. Но остальные чудеса, которых творилось и сейчас творится по милости Божией, по молитвам Матери Божией и святых угодников Его бесчисленное множество, - остальные чудеса происходят в чьей-то конкретной жизни и статуса непреложного факта не имеют. Они могут и повторяться, но они непредсказуемы и не могут быть воспроизведены любым человеком.
Для каждого конкретного человека, так или иначе соприкоснувшегося с чудом, оно имеет силу реального факта и, следовательно, в какой-то мере является актом принуждения к вере, к изменению жизни, часто очень радикальному. И здесь возникает противоречие: Бог - это Неизреченная и Несказанная Любовь, Безграничная Милость, и чудо - это проявление Божией Любви и Божией Милости к человеку страждущему, отчаявшемуся, в обстоянии сущему. И единственный дар, который благодарный человек может принести Богу, - это ответная сыновняя любовь. Но любовь можно отдать и принять только свободно; насильно, как говорят, мил не будешь. И если мы это понимаем, то Господь - тем более. Поэтому Он не навязывает Себя нам, не оказывает духовного насилия. Но он же сказал нам: Просите, и дастся вам; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вам (Мф. 7, 7). Поэтому и подается сверхъестественная, чудесная помощь тем, кто готов просить, а тот, кто готов просить, уже недалек от любви.