- Дочь-то моя вышла замуж за комиссара. Он не велел даже и упоминать о Боге. А у меня на груди крест висел, Алешенька-то и увидал.
- Бабушка! Это что такое у тебя?
- Часы, - говорю, - милый мой!
Он послушал: не тикают. Не поверил. А все же в колокол-то по праздникам звонили. Уж не знаю откуда, но все же он узнал о Боге. И один раз говорит мне:
- Бабуся! Понеси меня в церковь; я один раз, только один раз посмотрю на Боженьку - и больше не буду.
* * *Нередко в самую раннюю пору дети путают священника с Богом. В Болгарии мне встретился четырехлетний ребенок, побежал к отцу в лавочку и громко закричал: "Бог, Бог идет!" Я дал ему на гостинец.
В Нью-Йорке негритянский мальчик спросил меня по-английски:
- Ты - Бог?
- Нет.
- Кто же ты? Божия Матерь?
* * *Совсем малое дитя привели в храм. Когда вернулись домой, спрашивают его:
- Ну, что ты видел в церкви?
- Пришел Боженька, напустил дыму нам (из кадила) и ушел.
* * *Вспомнил и про более взрослых кадетов Донского корпуса (в городе Билече, в Югославии). Говели по группам (две-три роты-класса).
Однажды после причащения пришли ко мне двое юношей, лет уже по шестнадцать-семнадцать... Чистые, красивые. Постучались. Впустил.
- Что вы пришли? - спрашиваю.
- Та-ак!
Сели. Молчим... Они сидят тихие...
- Ну, как себя чувствуете? - спрашиваю.
- Хорошо-о! - отвечает один. Другой добавил:
- Будто под Пасху!
Еще помолчали. И мне было радостно сидеть с ними. Потом один говорит задумчиво:
- И подумать только: за что Бог дал эту радость нам!.. Только за то, что мы исповедались...
Посидели и ушли. А у меня осталось впечатление, будто у меня были настоящие Ангелы... И сейчас вспоминать о них радостно.
* * *Другой кадет из того же корпуса, умненький юноша, "первый ученик" в роте, после причащения сказал мне, что он вдруг почувствовал себя таким физически легким - "что весу стало меньше во мне"...
* * *В Симферополе в семье Р-х умирал трехлетний любимец. Родители плачут. А он говорит им: "Домой, домой ухожу".
* * *Граф А-н, в присутствии членов Синода в 1920 году в Херсонском монастыре рассказал о своих девочках (Марфиньке и, кажется, Наденьке) следующее:
"Они уже были в постельках. Я по обычаю вошел к ним в спальню, чтобы на ночь перекрестить их. Двери отворились бесшумно. Слышу их разговор:
- А как ты думаешь: они ныне придут к нам? - говорит одна.
- Я думаю, придут...
О ком это они? О родителях, что ли? Спрашиваю:
- Кого вы ждете еще? Кто - придут?
- Ангелы, - просто ответили они.
- Какие Ангелы?
- Беленькие, с крылышками.
- Они к вам ходят?
- Да.
Я больше ни о чем не спрашивал. Молча перекрестил и со слезами радости вышел".
Жена у него тоже - святая, из рода князей Барятинских... Смиренница была... И чистая... И верующая душа...
Лишилась всего, но никогда не роптала не только на Бога, но даже и на большевиков... Святые были и из аристократов, а не только из простого народа...
* * *Об Ангелах еще припоминаю рассказ епископа Тихона (тогда еще архимандрита) (Тищенко), бывшего настоятеля Берлинской русской церкви. В 1923 году я был приглашен читать лекцию на съезде христианской молодежи в городке Фалькенберге, недалеко от Берлина. Был и архимандрит Тихон. Он был очень образованным богословом, инспектором в Киевской Духовной академии, магистром. Происходил из крестьянской семьи, из города Белая Церковь. У них была большая семья: человек семь детей. Младшенькая, Мария, опасно заболела. После нескольких бессонных ночей мать, положив дитя возле себя на кровать, заснула. А мальчик - тогда еще Тимофей - сидел у окна.
- Мне было лет семь. Вдруг я увидел Ангела с Манькой на руках и закричал: "Мамо! мамо! Маньку взяли, Маньку взяли!" Мать проснулась: "Что ты кричишь?" - "Да Маньку взяли!" - "Кто взял?" - бросилась она смотреть больное дитя. "Ангел взял. Я видел". Мать взяла Марию, но она уже была мертва.
Архимандрит Тихон сообщил мне, что и он видел Ангела белым и с крыльями.
* * *Вечером укладывают спать малютку С., а перед этим его постельку передвинули на иное место; иконочку же висевшую над ней, оставили на прежнем месте. Он заметил это и говорит бабушке: "Ты мне иконочку-то (явление Божией Матери Преподобному Сергию) дай! А то без нее, Бог знает, что может случиться!"
Малютка положил иконочку на подушку и скоро мирно заснул. Ему было около четырех лет.
* * *