Глава 8. Град Хио зданием крепок и всяких дивных монастырей с садами много
В 26 день поутру приехали во Хио, и ехали подле его. И на краю того моря затон велик. Ту село греческое; в нем де преставился, сказывают, Патриарх Парфений старый, тут де и положен. Того ж дни приехали в город Хио после обеда, перед полуднем. Город Хио гораздо хорош зданием и крепок и затон есть на пристанище корабельное, и посад около его с садами, а все место на самородном камени. Под городом на море, на камени башенка с фонарем; а на берегу против города и фонаря городок с сводами сделан; мельницы на берегу ветреные. На острове Хио живут турки и франки и греки и жидов немного. А греков с франками не узнаешь, ни жен ни самих; носят платье греки мало не все[58] франкское черное, и капелющ и плюндры и плащ и сапоги и ожерелье платна белого; а инде в церковь ходят заодно с франками, стоят в церкви в чалмах и шапках[59]. Тут же в Хио, выше города, на холму стоит церковь Успения Пресвятой Богородицы, и мы ходихом в нее; в алтаре престол приделан к стене; а в церкви против правого крылоса, пред местными образы, стоит другой престол фряжский; и Арсений выспрашивал: как у них служба бывает, и они сказывали: в неделю и в субботу служба бывает; франкский поп приходя служит на своем престоле[60]; а носят попы и диаконы скуфьи, назади хвост широк и долог, якобы у сороки женской, да сверх того опоясана глава платом белым, якобы венец у девок, башмаки и чулки немецкие вязаные шелковые носят попы и диаконы. В Хио монастырь от града верст с десять на высоких горах, зовется: Агиамони, здание Константина Мономаха. Церковь чудная, внутри все мрамор, и стены и столбы и помост выкладены мрамором от разных цветов узорами; на церкви крест невелик, а есть и колокол невелик на колокольнице, есть братии, сказывают, 160[61]. В том монастыре живет Патриарх бывший Царьграда Неофит. Около монастыря по горам все винограды и сады всякие; около монастыря у всякого старца свой сад. А как умрет[62], треть, иной половину, а иной весь сад отдает в монастырь. А буде есть племя, половину или две доли отдаст племени кому хочет; а иные у старцев свои сады велики, и ограды около их каменные, и кельи и кладези каменные, и живут тут, а инде церковь есть, и аще кто поп, и он служит тут. А по тем садам с кельями старцы живут, а сады свои строят и продают, и тем на себя покупают платье, и про себя оставляют вина, чем в год жить ему, а хлеб из монастыря берут. А игумен тут с посохом двоерожным стоит во всю обедню, а посох окован серебром, не весь, по местам. А чернцы все без манатей, и сам игумен, да и не знают они, что есть мантия, не увидишь нигде, а франки, сиречь римские чернцы, ходят в манатьях и в клобуках. В Хио турков мало, но греков и франков больше; а турки и жены их все умеют говорить по-грецки. В городе живут все турки и никого в город не пущают ни греков, ни франков; а франки говорят по-грецки; и монастырь и школы есть, и чернцы зовутся доминикане; есть монастырь; носят платье все бело в дому, а в дороге сверх белого надевают мантию и клобук черный. В Хио митрополит поставляется от Царьграда. В том острове, сказывают, 60 сел и деревень, иные со многими церквами. В Хио аптек много, вино сильно и хорошо и дешево, а иное все дорого. Город крепок гораздо, и ров каменный со стенами каменными, и глубок и широк добре; по нем и стена каменная, пушек без числа много[63]. А от моря в город две стены. Корабельное пристанище добре хорошо. Анатольская сторона близко и видеть все из города; а как огни горят в нощи на анатольской стороне хорошо видеть. Остров Митилин и иные видеть все[64] от Хио. В Хио родится мастика не во всем острове, но на одном краю; и ту мастику сбирают на турского царя; написано по дворам оброк, сколько кому платить; а у кого нет дерев, и он купя платит, у кого за оброком останется. А сказывают, та мастика родится только на одном месте, где мучили святого мученика Исидора и влачили его, и где кровь его капала, на том месте и дерево выросло с мастикой, а инде нигде мастики нет, окроме того места, многие древа есть и в иных местах, да без мастики; тут же родится шелк, рожки, лимоны без числа много и маслины, из них же масло деревянное делают; и хлеб сеют по местам; вода приводная. Церковь великомученика Исидора с полверсты от города; в садах был монастырь, ограда каменная около садов и колодец каменный с водою холодною. Церковь каменная добре хороша, об одной маковице; в церкви чуланец каменный, замкнуты двери бывают[65]; а в чулан идти якобы в погреб[66] на низ пять ступеней; там Гроб мрамора белого, где лежали мощи великомученика Исидора, да подле его иной Гроб, тут лежала некая мученица; и как де владели франки, и те мощи обои взяли; а ныне те оба Гроба незакрыты порожни, над ними висит паникадило скляничное с маслом; тут живет черный поп, а питается от винограда своего. В Хио церквей много, все без крестов, стоят вне града, а иные разорены. Франкские кляшторы чудно зело устроены, и сады чудно устроены, и школа франская, учатся франки по-латыни, по-грецки; богаты[67], платье хорошо гораздо носят. И все греки в Хио платье гораздо чисто носят, и жены тако ж. Черницы ходят якоже мирские жены, в понках черных, да сверх белого плата на главе черный плат, а свитка, сиречь рубаха, якоже у жен мирских, бела, только сверху понка черная, то́ и признак у черниц. Жены греческие в Хио ходят по-франски, рубашки не застегают, груди все голы, вся шея и груди до сисек все наго, и держат чисто гораздо якобы для прелести. А женятся греки у франков, а франки у греков.