И порвала, когда он впустил Пожирателей в Хогвартс.
После она с Гарри и Роном искала Крестражи. Рон долго носил медальон Слизерина, а потом бросил их в той палатке. Он не мог простить ей связи с «мерзким хорьком». В лесу Дин она проснулась, увидев сон, что Гарри тонет. Побежала к озеру, бросилась в ледяную воду и смогла вытащить тонущего Гарри из воды. Гарри достал меч со дна озера и уничтожил медальон. Но ночью у нее началась лихорадка, и им пришлось задержаться. Тогда-то их и обнаружили егеря.
Гарри отвели к Волдеморту. И тогда все и закончилось. Точнее, с этого все и началось.
Она тогда лежала в подвале и ничего не знала. Не знала, что ее собирались отдать Сивому и его компании. И Драко пришел просить за нее к Волдеморту. Не знала, что Волдеморт согласился отдать ее ему, но с условием — Драко должен убить Гарри Поттера. И Драко сделал это.
— Почему ты не ушла, когда я предложил тебе сбежать? — спросил он, прочитав ее мысли.
Драко предложил сымитировать ее смерть и отправить в магловский мир, но она отказалась. Она отказалась оставить его. Она потеряла всех, кого любила — родителей, Гарри и Рона — и не могла потерять ещё и его.
— А ты разве не знаешь?
Гермиона так тяжело переживала разлуку, что когда они встретились снова, не смогла расстаться второй раз.
— Я знаю, — ответил он, отдавая ей дневник.
В груди поднялась волна бесконечной любви — их связь.
— Сегодня в моем сне ты приходил в министерство. Ко мне.
— Ты слишком честная для того, чтобы работать в таком месте.
— Поэтому моя карьера и не задалась. А твой друг Нотт уже помощник министра.
— Я в нем не сомневался.
— Я так хотела, чтобы ты меня поцеловал…
— А я это не сделал?
Гермиона поднялась, чтобы отнести дневник на стол в их спальне. В гостиной нежно благоухало розами, которые она принесла. Но запаха, смрадного драконьего запаха, которым обычно пропитывалась одежда, в комнате не было, хотя именно здесь Драко снял мантию.
Гермиона не успела задуматься об этом, потому что Драко положил ладонь ей на задницу.
— Значит, мы были в твоём кабинете? — Драко лениво потянул бретельку платья. — Неужели я не усадил тебя на стол? — Он толкнул ее в спальню, очистил заклинанием стол. — Не задрал твою юбку?
— На самом деле нет, — ответила она, усаживаясь на столе и подставляя шею и грудь под его поцелуи.
— Не стащил с тебя трусики? Вот так… — Белье упало на пол.
— Нет… — пробормотала она, задирая юбку и разводя ноги.
— И не трахнул тебя прямо на твоем рабочем столе?
Гермиона развязала пояс его халата. Поймала короткий поцелуй. Ладони Драко легли ей на бедра.
— О боже, — она обвила его шею руками, чувствуя, как дернулся под ними стол.
Гермиона скрестила ноги за его спиной. Руки скользили по его шее, путались в волосах. Сейчас… сейчас…
— Ты самая красивая, ты самая сексуальная…
Его голос был хриплым. Она едва понимала, что он говорит, вся отдавась ощущениям. Взгляд скользнул по его лицу, по спальне, в которой они находились, — реальность это или сон? Впрочем, неважно.
Стол дернулся под нею как раз в тот момент, когда она была так близка. Гермиона подняла голову. Ей так хотелось досмотреть этот сон. Но Рон уже вернулся. И, наверное, была уже ночь.
— Представляешь, кого я видел сейчас? — сказал Рон.
— Кого? — пробормотала она, все еще пытаясь ухватиться за обрывки сна, почувствовать, что Драко рядом.
— Малфоя, — сказал Рон, бросая ботинки у двери, — выхожу из магазина, на улице никого, все уже закрыто. И тут аппаририрует Паркинсон. А затем Малфой.
— Ты уверен, что это был он?
— Не узнать белобрысого хорька?
— И что они делали?
— Не знаю. Наверняка, то же, что делали в школе. Только теперь втайне ото всех.
В груди все похолодело. Гермиона встала. Автоматически взяла две тарелки и поставила их на стол, вся внутри испытывая глухое чувство обиды и стыда. Сегодня они разговаривали в министерстве, и вот он уже с Паркинсон…
— Курица, Рон?
Гермиона вынула из холодильника блюдо с жареными окорочками, которые так любил Рон.
— Да, дай две ножки. И вон тот кусок тоже.
Гермиона вывалила дрожащими руками курицу ему на тарелку.
— Вспомнил! — Гермиона напряглась, ожидая, что он вспомнил что-то ещё о Паркинсон и Малфое. — Мама вчера передала картофельную запеканку. Где она?
Гермиона рассмеялась.
До нее дошло: ее довело до такого состояния собственное воображение. Уже более спокойная, она села рядом с Роном и наложила себе еду.
========== Глава 7 ==========
Ей не нравился Теодор Нотт. Никогда не нравился. Ещё со школы. После общения с ним всегда оставалось какое-то гнетущее чувство. Так же как от его жены Панси Паркинсон. Панси могла быть очень милой с теми, кто ей нужен, и надменной и высокомерной с теми, кого считала ниже себя. И она никогда не вспоминала, что была влюблена в Драко в школе.
Сейчас Панси стояла перед входом в министерство, Драко напротив нее. Гермиона замедлила шаг. Она знала, чувствовала, что скоро встретит его снова, но не думала что так скоро. Время как будто ускорилось. Впрочем, так бывает всегда, когда живешь от одного яркого происшествия до другого, а между ними рутина и однообразие. Для Гермионы таким ярким событием стала встреча с Малфоем.
Из дверей министерства вышел Нотт, что-то сказал Драко, и они с женой ушли. Малфой достал сигарету, как раз когда Гермиона поравнялась с ним.
— Привет, — поздоровалась Гермиона.
— Встреча выпускников? — протянул он.
— Ты часто бываешь в министерстве, — сказала она, глядя вслед Тео и Панси.
— Встречался с Ноттом. Ты знаешь, что он разрабатывает новый проект в Ирландии? Медицинские зелья.
Гермиона кивнула, припоминая, что Драко рассказывал, что занимается зельями.
— Зайдешь? — спросила она. И лишь через мгновение осознала, что только что пригласила его к себе.
— Что ты снимешь с меня в этот раз? — ухмыльнулся он.
Гермиона посмотрела по сторонам, чтобы убедиться, что никого нет рядом.
— Мне не нравится то, что происходит, — решила объясниться она. — Убиты два человека.
На лестнице показались сотрудники министерства. Гермиона поздоровалась, дождалась, когда они пройдут, а Малфой закурит сигарету, и продолжила:
— Твоя метка…
— И ты снова желаешь спасти мир? Надеть мантию-невидимку, оседлать дракона, выкрасть хорошо охраняемый артефакт и спасти всех несчастных и обездоленных?
— А что, если так?
Он усмехнулся:
— Зло все равно всегда побеждает.
В памяти резко всплыл ее сон и рассказ Драко о маленьком мальчике, который хотел помочь несчастному, но не мог. А потом мы вырастаем… и вот чем это заканчивается. Цинизмом и отчуждением.
— Это не так, и ты это знаешь. Бывают ошибки. Но мы все стараемся сделать лучшее, насколько это возможно. Господи, да кому я это говорю… человеку, который не стал мстить школьному врагу, когда легко мог это сделать. В Малфой мэноре… Любой на твоём месте сдал бы Гарри.
Гермиона покачала головой, пытаясь остановить отчего-то выступившие слезы.
— Ветер, — сказала она, стирая слезу, и прошла мимо Малфоя в министерство.
Подошла к лифту, чувствуя, как колотится сердце. Но когда Малфой нагнал ее и встал рядом, она не удивилась.
В этот раз лифт приехал быстро, и так же быстро они оказались на ее этаже. Малфой на мгновение остановился у таблички с ее именем и должностью «Начальник отдела инвентаризации и учета магических предметов».
В приемной Гермиона сняла пальто и отдала распоряжение секретарше приготовить кофе.
— Грейнджер, Грейнджер, Грейнджер, маглорожденная волшебница, лучшая ученица Хогвартса, самая умная ведьма столетия, — проговорил Малфой, окидывая взглядом кабинет. — И как тебя сюда занесло? Я думал, ты слишком честная, чтобы лезть в политику. Я думал, ты выучишься, станешь придумывать зелья, чтобы лечить людей, или будешь колдомедиком, или станешь учить детей в Хогвартсе…