Пока не село солнце, Гермиона вышла в парк. Чувство спокойствия, мягкого умиротворения разливалось здесь между кустами роз и гардений, которые она так любила. Последние два-три цветка гардении источали аромат, такой яркий во влажном воздухе. Жизнь соткана из мелочей. Гермиона отобрала несколько роз, чтобы поставить в вазу.
Драко все не возвращался. Он никогда не рассказывал ей о своих проблемах. Так было и на шестом курсе, когда он скрыл от нее задание Волдеморта. Во сне он скрывал, что у него появилась метка.
Что такого произошло год назад, когда ей впервые приснился этот сон?
Осень в прошлом году была очень теплой и солнечной, почти как в том сне, где Гермиона нашла убитого Пожирателя. Нарцисса и Люциус ушли к друзьям, а они с Драко ужинали в их гостиной, а не в столовой.
Гермиона с утра была не в духе, даже зла. Причин было много, все сейчас и не вспомнить: нельзя выходить без защитной мантии из поместья, друзья Драко хоть и общаются с ней, но считают ниже себя из-за ее происхождения, жестокий закон, по которому Драко не может иметь детей с маглорожденной. В общем, причин быть обиженной на жизнь было очень много. К тому же она опять вспомнила свою беременность и то, что ей пришлось прервать ее по приказу Волдеморта. Наверное, стоило сбежать тогда, а не подчиняться приказу. И все эти мысли ходили друг за другом. И настроение было хуже некуда.
Драко предложил прогуляться. Она что-то грубо ответила. Приближалась поздняя — холодная и темная — осень. Но какое ей тогда было дело до последнего теплого вечера!
— У меня не получилось, — сказал Драко.
— Что именно? — бросила она раздраженно.
— Сделать тебя счастливой.
Драко глядел в окно, хмурился, и нарастала ссора.
— Я счастлива, — сказала Гермиона через силу. — У меня все есть.
— Что же у тебя есть?
— Красивый дом, — начала она, — большой парк, розы, которые мы посадили с твоей мамой весной…
Драко поднял бровь.
— Мой муж, сердце мантикоры… — Да, сердце мантикоры — дорогой, очень дорогой и редкий, компонент; Гермиона никогда бы не смогла попросить Драко сварить зелье от заклятия медленной смерти, если бы они его не достали. Она продолжила через силу: — Библиотека, старинные книги, отличный секс…
Драко улыбнулся на этих словах.
Она перечислила еще много всего. Длинный список. И даже развеселилась. Мысли каким-то образом перестроились, и теперь она снова смотрела на солнце за окном, улыбалась и даже была не против прогуляться. Пока Драко не сказал:
— Но у нас нет детей.
Драко следовало жениться на чистокровной, не на ней. На той же Астории Гринграсс, с которой он в детстве был помолвлен.
— Я дал слово, что сделаю тебя счастливой.
Но как он мог сделать ее счастливой, когда служил злу? И они оба это понимали. Орден Феникса был давно уничтожен, но Драко, будучи Пожирателем, участвовал в карательных рейдах Волдеморта. Их ненавидело слишком много людей.
Она помнила тот разговор, потому что он был важным, он был особенным. В тот момент оба приняли для себя решение — одинаковое, конечно, ведь линия света, которая их связала во время бракосочетания, сделала их одним целым. Как они оба приняли решение, что теперь будут мужем и женой, и позволили магической линии соединить их сердца, так же они приняли для себя внутреннее решение, что сделают свою жизнь лучше.
Светило солнце, они мечтали о будущем, и Гермиона ужасно хотела ребенка и знала, что он у нее будет.
А в этом году постоянно льет дождь, и у нее случаются провалы памяти. А ребенка нет и не будет, по крайней мере, с Драко. И в этом мире.
Небо снова затягивалось тучами. На мантии уже блестели капли дождя. Гермиона вернулась в спальню, поставила цветы в вазу и переоделась к ужину в длинное платье теплого золотистого цвета, в котором чувствовала себя очень красивой.
Вскоре она ощутила, что Драко близко. Он был где-то рядом. Гермиона вскочила и бросилась к окну. Действительно, он появился на мокрой подъездной дорожке в вихре аппарации. Следом аппарировал Люциус. Люциус выглядел даже хуже, чем в последнее время, еще бледнее и истощеннее и как будто чем-то подавленный. Драко выглядел не лучше. А она ничего не чувствовала и не могла прочесть его мысли. Окклюменция! Зато он сразу почувствовал, что она смотрит на него. Поднял голову, и их взгляды встретились. Они с отцом зашли в дом, а Гермиона стала ждать.
Драко вошел в спальню, усталый и мрачный. Скинул мантию. Гермиона знала, что когда он в таком состоянии: взвинченный, разбитый и злой, у него лучше ничего не спрашивать.
— Распорядись, чтобы ужин принесли в комнату.
Обычно они ужинали в столовой с Нарциссой, Люциусом и друзьями семьи. Гермиона не стала спрашивать, почему сегодня они едят отдельно. Спросит, когда Драко отдохнет. Тогда он сам расскажет ей все.
— Тебе приготовить ванну с пеной?
— Было бы неплохо.
Гермиона налила ему в воду зелье с успокаивающим эффектом. Позвала Типпи. Тот принес ужин и зажёг огонь в камине. Когда Драко вышел из ванной, эльф уже сервировал столик в гостиной.
В камине трещал огонь, за окном шел дождь. Драко был рядом. На ужин была курица с шампиньонами и какими-то травками, на гарнир пюре, вроде обычная картошка, но божественно вкусно. Гермиона забыла обо всем, пока ела. И только когда Типпи принес десерт, а Драко расслабленно откинулся на спинку стула, спросила:
— Как прошел твой день?
— Отлично.
— Твой отец? Он в порядке?
— Ужинает с матерью. — Драко отложил приборы и посмотрел на нее. — Твоя память восстановилась?
— Почти полностью. Вспомнила, как мы ужинали тут год назад.
Гермиона призвала к себе дневник и дала его Драко:
— Почитай, если хочешь.
— Твои сны? — он взял тетрадку, пролистал ее.
— Там мы никогда не были женаты, а войну выиграл орден Феникса.
— Неужели?
— Да, там ты с Асторией.
Драко нахмурился. Одно-единственное движение, которое она едва уловила, — и он снова был совершенно спокоен. Гермиона вдруг ощутила острое и болезненное беспокойство. Драко вернулся сегодня утром, когда почувствовал, что она зашла в опасную комнату без защитной мантии. Она тоже могла почувствовать, когда ему что-то грозило. Но Драко был настолько мощным окклюментом, что легко мог скрывать от нее, когда был в опасности.
— На Астории Гринграсс, — уточнила она, чтобы посмотреть на его реакцию.
— Какой кошмар… — он улыбнулся, и у нее отлегло от сердца. Пробежался взглядом по записям и произнес: — Уизли вернулся в палатку. — Он неприязненно усмехнулся.
— Как там Нотт? — спросила Гермиона, чтобы не говорить о Роне.
— Как всегда, отлично.
— Вы снова объезжали драконов?
Драко раздумывал мгновение, всего мгновение, прежде чем ответить «да».
— Я совсем не чувствовала тебя сегодня.
Драконы, которых выводил Нотт, были разновидностью драконов, давно исчезнувших с лица земли. Никто не знал, откуда он их взял. Они были лишены интеллекта и жили исключительно инстинктами. Объезжать их было очень опасным делом. И это бы объяснило, почему Драко и Люциус вернулись в таком состоянии и почему Драко использовал окклюменцию, чтобы она лишний раз не волновалась за него.
— А Панси как?
Обычно они не упоминали Панси в разговоре.
— Понятия не имею, — сухо ответил Драко и продолжил листать тетрадь, давая понять, что разговор окончен.
Однажды в школе она застала Драко и Панси, заходящими в мужскую раздевалку. Все знали, что они там делали. Это было прямо перед уроком прорицаний, на котором Трелони поставила Гермиону вместе с ним. Именно на этом уроке они заговорили впервые. И чем дольше они общались, тем более привлекательным он ей казался. Пока их встречи не стали чем-то необходимым. Она вспомнила их вечера в Выручай-комнате, их ссоры и примирения, свой первый раз. Тогда ей казалось, что она может в любой момент порвать с ним отношения.