Та от удивления не знала, как и реагировать. Речь отца звучала как заученная рекламная фраза. В этот момент он совсем не был похож на друга и советчика, каким всегда был для Ольги. Перед ней сидел авторитарный, холодный и отстраненный человек.
– У меня есть цель – стать историком, у меня есть собранность… – начала было говорить девочка, но отец резко перебил.
– У тебя нет друзей! Ты общаешься только со своими друзьями из Исторического клуба и то по скайпу! Совсем нет живого общения, и вообще, ты похожа на мышонка: забилась в норку с книжками! Все! – отец явно был в гневе. – Ты поедешь в лагерь! И если тебя это волнует, то стоимость твоего 30-дневного пребывания там обошлась мне в кругленькую сумму.
Ольга выбежала из кабинета отца в слезах, спорить бесполезно – если он что-то решил, то от своего не отступит. Иначе бы когда то уволенный в запас полковник потерявший работу, испытавший много падений не стал известным и влиятельным политиком.
Успокоившись, Ольга написала Степану Федоровичу, руководителя исторического клуба, в который она ходила несколько лет в своей старой школе на Урале, что не сможет поехать в экспедицию И вдруг вспомнила слова преподавателя о том, что ничего не бывает случайного: «Если ты оказываешься в каком-то месте или в какой-то ситуации, значит, так и надо, прежде всего тебе, для того чтобы понять что-то важное о себе».
«Позвольте с вами не согласиться, уважаемый учитель. Для меня важнее было бы поехать на раскопки с вами, если я хочу стать историком, а не тащиться в этот дурацкий “лидерский” лагерь. Я не хочу быть ни политиком, ни бизнесменом, вернее, “вумен”… Я не хочу с ними дружить, потому что не верю в их дружбу… Мне это совсем не нужно! Но папе этого не объяснишь», – печально думала Ольга, отправляя письмо с вежливым отказом от экспедиции на Урал по электронной почте.
У подъезда уже ждал водитель. В школу она, конечно же, опаздывала, но это меньше всего беспокоило девочку. Последний день в школе не вызывал грусти. А новость о лидерском лагере злила, и хотелось плакать. Ольга вдруг поняла, что прошлая жизнь, за которую она цеплялась всеми силами души и воспоминаниями, ушла. Все изменилось. Она почувствовала себя одинокой в этом огромном и чужом городе, без друзей, с родителями, которые словно стали другими людьми по переезде в столицу и совсем ее не понимают.
Машина плавно тронулась с места. В ее тонированных окнах отразились на редкость ясное майское утро, огромный дом, разноликая Москва. Ольга попыталась найти окна своей квартиры:
– Вавилонская башня какая-то. Кто выше забирается, тот и круче. Скажи, на каком этаже ты живешь, и я скажу, кто ты.
***
В Москву они перебрались только в конце ноября, когда Ольга отметила свое 15-летие. Девочка особенно не переживала, как ее встретят в новой школе. Она понимала, что вряд ли ее ждет теплый прием, а к отчужденности она привыкла.
Многие дети в школе – наследники известных и не очень политиков, бизнесменов и артистов – понимали, что связи в современном мире значат очень многое, и поэтому Ольгу приняли как будто бы приветливо, ведь ее папа стал известным и перспективным политиком. Но Ольга не изменяла себе и оставалась замкнутой и необщительной одиночкой. Вскоре ее вовсе перестали замечать, что девочку очень устраивало. Подруг у нее в столице не было, все общение с ровесниками поддерживалось через соцсети с ребятами из клуба Степана Федоровича.
Наконец девятый класс подходил к концу, экзамены без труда сданы на пятерки, и Ольга уже мечтала, как поедет со Степаном Федоровичем в экспедицию.
“Скучный и одинокий год в московской школе заканчивается такими же скучными и пустыми каникулами”– подумала Ольга перед сном и имхо заплакала, чтобы не услышали родители.
На следующее утро, быстро побросав в спортивную сумку белье, джинсы, майки, свитер и зубную щетку, Ольга села в машину, как всегда ожидающую ее у подъезда, и спросила себя: а едет она, собственно, куда? Но, подумав, решила, что это неважно. Несколько исторических и географических книг, которые она хотела более внимательно изучить, девочка бросила в сумку в первую очередь. Дорогу к аэропорту она, к своему удивлению, не узнавала. Хотя в Москве Ольга жила чуть больше полугода, но уже несколько раз летала на самолетах с родителями. Она знала два основных аэропорта – Шереметьево и Домодедово, но водитель вез девочку явно в незнакомое место. Когда машина остановилась и водитель сказал, что они приехали, Ольга от изумления открыла рот. Она никогда не видела военные аэропорты.