Кэтсуми продолжала делать вид будто продолжает медитировать. Зачем она это делала? Наверное, потому, что не показывать неизвестному наблюдателю, что она чувствует его настойчивое внимание было единственным, что она могла сделать здесь и сейчас.
-Ты говорила, что не будешь уходить, но при этом ушла, -произнёс тихий голос из настенных динамиков.
Притворяться дальше не имело смысла и Кэтсуми открыла глаза.
-Обещание...
-Какое ещё обещание? -спросила Кэтсуми у неизвестного собеседника.
-Если ты уйдёшь - мы дождёмся тебя. Если ты потеряешься - мы отыщем тебя, -напомнил исходящий из динамиков голос.
Этого просто не могло быть и единственное разумное объяснение заключалось в том, что она сошла с ума и сейчас разговаривает сама с собой. Но голос продолжал звучать, а ощущение чужого взгляда, пусть и через прицел видеокамеры, так и не проходило.
-Любовь - это верность, а верность есть высшая форма любви...
-Здравствуй верховная мать эльфов чернолесья, -узнала собеседника принцесса всё ещё не веря тому, что здесь и сейчас разговаривает с персонажем компьютерной игры. Навсегда выключенной игры.
Бывшие игроки
Это, наверное, было бы отличное лето, если бы не просачивающиеся в сеть новости одна хуже другой. Инцидент в небе на дальнем востоке. Большие потери со стороны советской и японской авиации. Потопленный подводный крейсер "Техас" то ли в нейтральных, то ли в прибрежных советских водах. Американцы говорят одно. Советские дипломаты другое. Спутники взрываются один за другим, как будто война в космосе началась раньше, чем война на земле. И как при всём при этом не думать о том, что может начаться уже завтра. А может быть даже сегодня?
Зато погода радовала. Как будто природа задалась целью показать глупым людям как прекрасна может быть простая жизнь. Температура в течении дня стояла оптимальная для прогулок. Не так жарко, чтобы спариться и нет той духоты, которая бывает перед грозой или на улицах крупных городов. Нет ветра, и чтобы согреться, достаточно только лишь немного постоять на солнце, а если хочешь охладиться, можно перейти в тень.
Гриша с Ирой договорились, насколько это возможно, наслаждаться этим прекрасным днём и не заговаривать в десятый раз о закрытии спартакиады, о племенах троллей и ундин и о всём том, что осталось в игре. Как говорят умные люди: отпусти прошлое и оно улетит, словно птица. Но легче сказать, чем сделать. Где бы они не были: в парке, в кафе, в музее спортивного городка - разговор то и дело скатывался к наезженной теме. Им даже приходилось одёргивать один другого.
Не говорить об игре оказалось неожиданно сложно. Сильно помогала тема университета. Они успешно обсудили как на следующий год будет здорово учиться уже на втором курсе. Второй курс - это не какие-то там первогодки, которые то ли вылетят после первой же сессии, то ли удержатся. Второй курс, вместе с третьим и, отчасти, четвёртым представляют собой становую основу университета. Первокурсники ещё наполовину школьники. Студенты пятого курса уже скорее молодые инженеры, нежели студенты. Исходя из этих соображений, именно на втором и на третьем курсах учатся эталонные представители студенческого сообщества.
Закончив обсуждать знакомых с потока и гадать сдали ли они сессию или нет, ребята перешли на благодатную тему обсуждения преподавательского состава, как к их компании присоединился Матис. Не зная ничего о заключённой договорённости не разговаривать и не вспоминать игру, латыш с места в карьер задал волнующий вопрос: -Интересно было бы посмотреть, как они там сейчас без нас. Имею в виду, если бы игра продолжалась и просто исчезли бы все игроки-вожди.
-От наг должен был как раз прибыть очередной торговый караван, -сказала Ира. -А у нас стеклянной посуды ещё не сделано сколько собирались. Каравану пришлось бы, наверное, ждать.
-Не пришлось, -возразил Гриша. -Тролли в медном городище изготовили бы. Я как раз хотел их проверить и поторопить перед тем как нас всех выбросило.