– Просто расслабься, милая. Не будем мы тебя сразу с места и в карьер. Глеб Валентинович повторил раз десять: «пос-те-пен-но»!
«Знаю я вашу постепенность. – Даня недоверчиво засопела. – Это как перед фактом поставили насчет того, что я теперь менеджер. Тут уж точно ни о какой постепенности и речи не шло».
– Тогда до встречи, милая! – Шушу отключилась.
Включив ноутбук, Даня неспешно приняла душ, умылась и разложила косметику на полочке перед зеркалом. Потом присела почитать присланную Шушу информацию.
– Так, расписание… Фотосессия для журнала, еще одна. Первый раз вообще названия такие вижу. Съемка для каталога. Перенос мероприятия… А, это под вопросом. Тут что? Пару дней забил себе Фаниль? А этот значок что значит? Мне нужен дешифровщик. И расписание в печатном формате, а не скан. – Даня потерла правый глаз и снова зевнула. – Я думала, что она мне кучу всего пришлет, а тут от силы пара файлов. Видимо, все равно придется напрямую с Левином иметь дело. Концепцию узнать… Э-э, или они не используют такую терминологию? С какого бока здесь вообще следует подступиться?!
Еще один файл в сообщении именовался «портфолио малышки». Но он был поврежден и не желал открываться. Похоже, в будущем не стоило доверять Шушу пересылку важных сведений.
В оставшееся время Даня почитала пару информационных сайтов о модельном бизнесе, вымыла посуду, наложила макияж и подготовила блузку и брюки.
В одиннадцатом часу телефон снова ожил.
– Можно попросить тебя об одолжении? – прокричала в трубку Шушу. На заднем фоне было шумновато.
– Конечно. – Даня покрепче прижала телефон к плечу. Руки были заняты, она перебирала вещи в сумке.
– Купи, пожалуйста, по дороге что-нибудь от тошноты.
– Тебе плохо?
– Не мне. Якову.
Никакого спокойствия. Даня звякнула замком сумки.
– Он что, умудрился травануться? Когда только успел?
– Да нет. – Шушу вздохнула. – Это его обычное состояние. Он у нас мало ест. О-о-очень мало. А на такой длительной работе только привозная еда и спасает. Мы обычно заказываем всякую снедь, но Яков редко к ней притрагивается. Его начинает тошнить. Я ему пару раз пыталась готовить, но он, по-моему, вообще к самому понятию «еда» относится отрицательно. И раз уж ты теперь с нами, признаюсь, у него часто до истощения доходит. Так, купишь? Не забудешь?
– Куплю.
– Спасибо! И до встречи!
Пару минут Даня, задумавшись, смотрела в одну точку на экране ноутбука. Очнулась только тогда, когда экран погас. Вывалив все вещи из сумки на диван, она сунулась в шкаф и извлекла сумку размером побольше.
Крышка со скрежетом проехалась по краю, когда она снимала ее с кастрюли. Глубокая миска для подогрева супа уже стояла рядом на столешнице.
Как и термос с плотной черной крышкой.
Ценные указания в сообщении Шушу привели Даню к группе новостроек чуть дальше от оживленного городского центра. Пестрая реклама на высокой конструкции у входа предлагала выгодную аренду еще шестнадцати свободных офисов и двух студий на верхних этажах. На входе девушку никто не остановил, а вот по выходу из лифта на седьмом этаже дорогу преградил мужчина с зачатками бородки на прямоугольном подбородке. По сравнению с Владиславом этот отвечающий за охрану субъект казался щупленьким крохой.
Только Даня вспомнила о водителе, как тут же его увидела. Напротив дверного проема в углу помещения расположилась небольшая зона отдыха: пара диванов оттенка светлого меда и кресла в тон, а внутри этого окружения – длинный стеклянный столик. Владислав занимал одно из мягких кресел и, судя по напряженной позе, чувствовал себя не совсем комфортно. Если подумать, то работа у водителей не такая уж и веселая.
Отсутствующий взгляд Владислава сфокусировался на выглядывающей из-за спины охранника Дане. Выражение лица юноши осталось прежним, однако он точно узнал ее, потому что мгновенно поднялся и направился к входу.
«А нет, не надо. – Даня махнула ему своим паспортом, который только что перекочевал к ней обратно от охранника. – Меня уже пропускают».
Безмолвное сообщение добралось до Владислава. Он медленно кивнул и вернулся на исходную позицию. А Даня, получив заламинированную карточку пропуска на тонкой шелковой ленте, прошла в помещение.
На шее болталась карточка, глаза слепил яркий свет. Пока все органы чувств не адаптировались к новой обстановке, носящиеся туда-сюда люди казались мечущимися тенями на фоне вспышек. Зона в конце просторного помещения буквально тонула в избытке света, но сам антураж был скрыт барьером из всевозможной аппаратуры и бодро перетекающей с места на место людской массой. Под ногами тут и там таились целые пучки из змеевидных кабелей, а между ними временами попадались какие-то пушистые клочки и многоугольные блестящие элементы, которые так и не успели дожить свой комфортный век на чьей-то одежке.