Задохнувшись от переполнявших ее эмоций, Даня метнулась вперед – прямо к висящему и тяжело дышащему телу.
– Держись!! – Она наконец-то дала волю своему голосу и едва ли удивилась проскользнувшим в интонациях истеричным ноткам. – Крепче!
Мало понимая, что собирается делать в ближайшие пару секунд, Даня схватилась за лодыжки Принцессы. Эту неуклюжую попытку то ли спасения, то ли приступа паники создание не оценило. Взбрыкнувшись от неожиданности, Принцесса окончательно потеряла опору и ухнула вниз.
Пискнув, Даня зажмурилась и стремительно обхватила падающее между ее рук тело. Спасаемый оказался намного легче, чем она себе представляла, но удержаться на ногах все равно не получилось. Даня лишь успела открыть глаза и понять, что вжимается лицом в покрытое джинсовой тканью седалище Принцессы, а края спортивной кофты шоркают по ее волосам, а затем резко завалилась на спину, сбив макушкой цветастый рюкзак.
Три секунды. Пять. Лежать без движения было как-то… холодно.
Далеко в вышине хмурилось небо, поигрывая своими пористыми темно-серыми тучами-бровями. Ветер меланхолично трепал верхушки деревьев, а с одной из оголенных ветвей с неохотой сдирал застрявший там целлофановый пакет. Шарф сдвинулся на бок, образовав под щекой бесформенную кучу. Затылок небезызвестного субъекта вжимался в живот Дани, а его светлые волосы раскинулись по ее груди, щекоча кончиками девичий подбородок и оголившуюся шею.
– Вот не поверю, что ты там скопытилась, Принцесса, – угрюмо сообщила Даня, ткнув пальцем в белобрысую макушку. – С какой стороны ни глянь, а мне больше твоего досталось. Как насчет покинуть посадочную площадку имени меня?
Макушка шевельнулась. Даня облегченно выдохнула, когда Принцесса все же соизволила скатиться с нее, и тут же села, проверяя подвижность собственных суставов. Вроде ничего не хрустнуло.
– Ты!
Даня с легким раздражением покосилась на кричащего. Два светло-зеленых глаза яростно сверкали. Тонкая линия верхней губы и вжимающаяся в нее припухлость нижней губы представляли собой полноценный апофеоз недовольства.
– Ты! – повторило создание с яростным придыханием.
– Не я. – Даня решила все отрицать. На всякий случай.
– Ты! Источник канцерогенов!
– Это не я.
– Дрянная уборщица!
– И это тоже не я.
Присмотревшись внимательнее к сидящему рядом с ней созданию, Даня с удивлением отметила наиинтереснейшую деталь: у Принцессы были очень мягкие черты лица, хорошая кожа и изящные линии шеи, что в совокупности с длинными светлыми, почти белыми волосами придавали ей невинность трепещущих лепестков на поверхности воды – черта юных дев, не очерненных жестокостью реальности. Однако от того, как создание хмурило брови – менее тонкие, чем могла себе позволить помешанная на изящности барышня, – как оттягивало уголок губ, обнажая слепящие белизной зубы, словно в попытке зарычать, как вместо лба морщило переносицу, несло какой-то характерной мужской мощью – чем-то прямолинейным и бесхитростным.
Даня быстро перевела взгляд на его шею. Кадык едва выделялся на бледной коже.
«Эгей, Принцесса, так ты все-таки парень?»
Мигом вспомнив, что в суматохе спасительной операции и в момент падения пару раз провела ладонями по тому месту, которое у жертвы находилось ниже пупка, и телесной массы там было больше, чем полагается иметь принцессам, Даня решила, что пора покраснеть. Пощупала излишек – смутилась. Этого вроде как требовали мораль, нравственность, нормы вежливости и тому подобная лабуда. Но приступ смущения все не накатывался.
«А, может, показалось? Мало ли что у него там… Глупо заморачиваться по поводу чьей-то половой принадлежности, но любопытно, аж зло берет!»
Если уж на то пошло, узнать истину было не так сложно. Даня уставилась на заветное место предполагаемого «парня». Честно говоря, разумность и сдержанность в поступках были извечными спутниками старшей Шацкой – в период учебы, в пору трудовой деятельности, а также в моменты, когда она осознавала и несла ответственность за других. Однако в повседневной жизни Даня скромностью не отличалась, что порой выливалось как в проявление истинной смелости, так и в откровенное бесстыдство. Словно переключатель, реагирующий на определенные события или конкретную обстановку. А вот упорством она страдала в любой ситуации.
– Ты что это удумала? – с подозрением осведомилось светловолосое создание, быстро сдвигая колени. До этого он сидел достаточно спокойно – откинувшись назад, упирался руками в землю, а ноги, согнув в коленях, расположил как попало. Хватай – не хочу.