— Запомни все, что произошло сегодня. Каждый раз, когда будешь использовать знания, переданные тебе, вспоминай этот день.
Мир наконец-то остановился на месте, многие слова, произнесенные Николасом сегодня, заставили меня задуматься. Слишком насыщенный день.
Его глаза и выражение лица стали такими несчастными. Я знал, что это напускное, но моя человеческая сущность все еще верила: вдруг это правда. Я собрал всю волю в кулак и… сдался. В первый раз. Повернул голову ему навстречу, и наши губы соприкоснулись в нежном, почти целомудренном поцелуе.
— Когда понимаешь, что это последний поцелуй, он становиться бесценным, — прошептал Николас и резко отстранился, оставшись стоять на коленях возле меня.
— Сегодня ты не перестаешь меня удивлять.
— Это лучшая похвала для меня, — Николас перекинул волосы и аккуратно вытащил из них застрявшие листья и веточки. — Пора возвращаться.
— Мы забыли на холме шкуры.
Друг согнулся пополам от смеха:
— Тебя заботить такая мелочь? Хочешь, я куплю тебе сто взамен этих?
Мы шли к дому молча, невзирая на это, я чувствовал себя комфортно. Произошедшее сегодня не давало покоя, особенно тот факт, что Николас вел себя, как будто действительно видимся последний раз. Я искоса поглядывал на него, не решаясь спросить, боясь возможного ответа. Чувство тревоги щемило в груди.
До наступления рассвета я так и не осмелился задать мучающий меня вопрос.
В последующие дни Николас, только солнце садилось за линию горизонта, исчезал, тенью растворяясь на улицах города. Как только я ни старался, мне не удавалось поймать его.
Прошло два дня, я бесцельно бродил по дому, спустился в столовую на первый этаж и замер в нерешительности в коридоре, не зная, что еще предпринять.
«Николас избегает меня?» — вертелось у меня в голове, я боялся, что он внезапно может исчезнуть. — «Что он задумал? К чему был тот разговор?».
Пока такие мысли царили у меня в голове мимо меня, не удостоив даже взгляда, прошла Елана.
— Добрый вечер, — окликнул я ее. Никакой реакции, меня для нее словно и не существовало.
По внешнему виду сразу стало заметно, в каком состоянии она находится. Депрессия не отпускала ее уже две недели, наш переезд на новое место постоянно откладывался. Из-за почти полного отказа от еды Елана сильно похудела. Ее плохое самочувствие выдавали нездоровый цвет лица и синие круги под глазами, она, подобно приведению, часами бродила по дому, не слыша и не замечая никого.
Я хотел пойти следом, подбирая тему для разговора, но меня окликнули:
— Не ходи за ней, оставь в покое. Хватит и того, что днем сиделка от нее не отходит ни на шаг. — Фернандо разлегся на софе, вытянувшись так, чтоб свисали ноги. — Николас надеется помочь ей, но мне кажется, она постепенно сходит с ума. Я слышал ее разговоры, когда рядом не было никого.
— Мне так жаль ее, — я вздохнул, но подходить ближе не стал. В последнее время равнодушие Фернандо отталкивало. — Давно тебя не было видно.
— Атмосфера, царящая в доме, удручает меня, — он отмахнулся, будто отгоняя муху. — Я всегда знал, что отношения с человеком ни к чему хорошему не приведут. Я терплю Елану только из-за Николаса.
Из его слов мне стало понятно, что будь его воля, он расправился бы с ней при первой возможности. Стало противно от его присутствия рядом, от равнодушия и бесчувствия. Я встал и молча вышел из комнаты, поспешив за уходящей девушкой. Я обогнал Елану и, сжав ее руки в своих, прошептал:
— Все будет хорошо, пойдем поедим.
Она аккуратно высвободила руки и, присев, подняла синее одеяльце:
— Мой сын замерз, просил принести ему это, а сейчас я не могу его нигде найти. Ты его не видел?
Я отшатнулся, не ожидая подобных слов, и замотал головой, отгоняя наваждение. Елана пошла мимо меня, сжимая в руках одеяльце. Ни разу в жизни я не общался с сумасшедшими, а что подобное случится в нашей семье… я еще сильнее замотал головой и, осознав, что стою один, вновь побежал за девушкой, на ходу придумывая, что сказать.
— Он обещал прийти в обеденный зал, просил, чтоб ты приступила к еде, не дожидаясь его! — вдогонку крикнул я.
Елана остановилась, повернулась ко мне:
— Мой мальчик помнит обо мне. Ты его тоже видишь? — Сумасшедшая улыбка появилась на лице. — Ведь он мертв.
— Да-да. Мы найдем его, все будет хорошо, — обняв за плечи, я повел ее в столовую.
Мне было страшно за нее, за наше общее будущее.
Часть 4
Глава 1
Я никак не мог понять, то ли я сплю, то ли все происходит в реальности. В детстве мне часто виделись яркие сны, полные жизни, но этот пугал своей правдивостью. Меня окружала со всех сторон чернота, не было видно ни земли, ни неба, даже себя разглядеть не удавалось.
Где-то капала вода, ее равномерный звук стучал внутри, плоть отзывалась, словно я сам — вода. Соленая вода, полная слез, окружала меня. Теперь я слышал сотни падающих капель. Она сжимала мою грудь, не позволяя дышать, открыв рот, попытался набрать больше воздуха и закашлялся, выплевывая попавшую воду. Вода вокруг меня, начала затвердевать, становясь подобно камню, я был не в силах пошевелиться. Не понимая, что происходит, я закричал:
— Елана!
И недоумевая, затих, сбитый с толку вылетевшим именем. Тут же пришло осознание происходящего: все ощущения, которые я испытывал, были отголосками чувств Николаса. Он слишком близко подпустил меня. Как только я понял это, друг закрыл связь между нами, все видения пропали.
Очнувшись, я начал задыхаться, страх душил меня. Не помня себя, я выбежал из подвального помещения, где спал. Потайной вход в подвал был замаскирован под вещевой шкаф, его дверцы разлетелись в разные стороны, одна из них повисла на одной петле.
Стремглав летя по коридору сам еще не зная куда, почувствовал Фернандо. Он очнулся в гробу, спать в котором предпочитал, лакированная крышка разлетелась об стену. Я не стал останавливаться.
Первый раз наш дом мне показался ужасно большим. Николаса я застал в маленькой комнате, которой никто не пользовался. Другой мебели, кроме шкафа для посуды, в ней не было. Сперва я увидел друга. Чувства тревоги, беспокойства четко читались на его лице. Я подбежал к дверному проему, мне стала видна у дальней стены фигура Еланы, в руке она держала зажженную свечу.
— Что здесь происходит? — вырвалось у меня. Желая подойти ближе, я наткнулся на невидимый барьер.
— Елана, успокойся, я с тобой.
— А как же наш мальчик? Все обманули меня, ты обманул меня, даже не предоставив возможности попрощаться! Тебе не понять! Внутри такая нестерпимая боль, каждый день я схожу с ума и не хочу больше так жить! И разве это жизнь? Наше бесконечное бегство от судьбы ты смеешь называть жизнью? Если мне суждено умереть, пусть это случиться сегодня, сейчас. Я ведь вправе выбирать, как думаешь?
Она опустила свечу, и пламя оказалось в опасной близости от ткани платья, горячий воск кляксой застыл на полу.
— Конечно, моя любимая. — Лицо Николаса изменилось, почти незаметно, но все-таки стало другим. Я не сразу понял причину этих перемен. — Но почему ты хочешь оставить меня? Без тебя это будет уже не жизнь. — Нотки отчаяния и мольбы слышались в его голосе. Запутавшись в своих чувствах, я не сразу смог уловить это.
«Ну, давай же, — молился я про себя, — уговори ее оставить подобные мысли».
К моему удивлению, Николас достал из кармана толстую свечу:
— Давай умрем вместе, не бросай меня так.
Я не заметил каким образом, но огонек на его свече вспыхнул, первая капля воска потекла по ней, коснулась пальцев, он даже не дрогнул.
Елана смотрела ему прямо в глаза, не веря в услышанное.
— Ты, правда, хочешь этого? — Она сделала шаг вперед и замерла в нерешительности.
С каждой минутой я осознавал, что Николас не шутил, и слова, произнесенные им, ничто иное, как истинное желание.