…Розовые вспышки били в глаза — еще и еще; ноги непослушно вязли в какой-то трясине — розовые огни приближались, множились — он пытался убежать, скрыться, но они настигали, неотвратимо и страшно… «Это сон… Это только сон…» — мысль скользнула по краю сознания и исчезла; в следующий миг он бежал по нарастающей крутизне склона, и вот уж нет сил удержаться, и непреодолимая сила влечет его вниз, ноги отрываются от земли… Он лежал на сухой, шершавой поверхности, выгибаясь в судороге агонии, скребя по обгорелой почве ногами… Еще одна вспышка — в лицо… С тонким печальным звоном лопнула струна — острая боль пронзила тело, как будто эта струна была продолжением нервов. «Пеленг… потерян…» И огромное ощущение непоправимости заставило его захлебнуться слезами…
…Удар потряс убежище — стены отразили тысячеголосый вопль ужаса. Антор приподнялся, очумело моргая — тьма стояла плотная и непроглядная. Его выдернуло из сна, как растение из почвы — грубо обрывая корни, и вторгнувшаяся в сознание реальность казалась продолжение кошмара…
Удар повторился — заложило уши. Теряя ощущение верха и низа, Антор попытался вскочить на ноги, зацепился за что-то — из опрокинутой жаровенки вылетел рой искр. Он инстинктивно зажмурился, забыв о шлеме. «Что это?!..» В свете пылающих углей лицо соседа казалось черным: «Это из шахты… кто-то взрывает перекрытия!..» И тут все вокруг затопил свет — на один миг, затем с оглушительным треском обрушился свод, подняв тучу пыли. И наступила тишина.
Шорох пыли и падение мелких камешков, чей-то надсадный кашель… Серенький свет сочился откуда-то сверху, теряясь в пыли. «Дождались», — угрюмо подумал Антор, разгребая мусор и обломки вокруг себя. Хорошо, что потолок из пенобетона — крошится, а не колется. Рядом заворочался знакомый парень, с шумом стряхнул с себя обломки, сел… Несколько секунд прислушивался к себе, неуверенно повернулся к хоннийцу:
— Син не отзывается… Он должен был уже появиться — надо же передать…
Антор вспомнил свой сон. Если это был сон…
— Он не отзовется.
Смысл сказанного дошел до сиргианина не сразу. Вот он резко выпрямился, спросил ломким от напряжения голосом:
— Н-не… Ты сказал…
— Он мертв, — Антор отвернулся, не желая смотреть, как меняется это лицо, как вместо растерянности на нем появляется отчаяние:
— Нет, — парень помотал головой, — он не мог… Не мог он!
…Он еще что-то бормотал — Антор не слушал, пристально вглядываясь в мутный свет — в нем мелькнула тень… Еще одна…
— Вот и наша очередь, — очень медленно и очень спокойно произнес он.
…Они стояли вокруг — огромные, бешено хохочущие, до ужаса одинаковые в своих робоскафах:
— Вот он, последний поганый «нюхач»! Что, спрятался? — от этой штуки не спрячешься, чует вашего брата за версту!
Кошмарная морда киберищейки пристально смотрела на хоннийца всеми своими глазами — он терялся от непонимания происходящего:
— Какого черта, зачем… Вы что, не узнали меня?
— А меня ты не узнаешь, «Вечный»?
Тупая гладкая морда приблизилась к его лицу:
— Ручка-то как, уже зажила?
— Удис?
— Ага, узнал — ну как же… Твой старый друг! — с этими словами он по дружески хлопнул его по плечу. Стальной клешней робота…
Антор отлетел в сторону и натолкнулся на корпус другого скафа:
— Скотина — ты ответишь за это!
— Ого! Он хамит!
Рычаг, усиленный мощью сервопривода, отбросил его еще на несколько метров. Разведчик налетел на предусмотрительно подставленный кем-то стальной кулак — и не смог вздохнуть от боли. Упавший шлем покатился по бетону.
Некоторое время он еще держался на ногах — вернее, ему не давали упасть, пока, наконец, он с размаху не шлепнулся в кучу каменного крошева, на секунду потеряв сознание. Открыв глаза, он увидел над собой застывшую все в той же стойке киберищейку — восемь глаз смотрели, не мигая, из своих пластиковых глазниц. Внимательно, внимательно… Все это сооружение казалось каким-то нереальным — галлюцинация, плод расстроенной психики…
— Жаль, что у нее нет пасти — как она на тебя смотрит!
Антор вздрогнул и попытался приподняться — свет заслонила неуклюжая бронированная фигура:
— Не трудись, «Вечный», отдохни… Мы уже уходим. Никто больше тебя пальцем не тронет, клянусь! Да вот только… ха-ха! — понимаешь, ты лежишь прямо на дороге… Не отодвигать же твою драгоценную персону, это было бы невежливо! Так ты уж извини — придется прямо по тебе топать, — голос завибрировал от прорвавшейся злобы, — ножками, ножками!
«Иди… подонок…» — Антор устало закрыл глаза. Сейчас его уже ничего не волновало. Убьют? Пусть… Беспамятство накатывало дурманящей волной — такой знакомой… Он вновь потерял сознание.
Очнувшись в очередной раз, он вяло удивился тому, что еще жив. Чей-то властный голос назойливо вторгался в дремоту: «Болваны, вы чуть не убили его! Или хотите всю жизнь здесь проползать?» Голоса приблизились: «Очнулся вроде… Сможет? По крайней мере, попытаемся…» Антор услышал рядом шаги — обыкновенные человеческие шаги, а не поступь робоскафа. С усилием открыв глаза, он увидел маячившее где-то далеко вверху лицо… Человек наклонился, и Антор узнал его. Капитан Прэгг… Вслед за этим пришло чувство облегчения. Здесь офицер. Воплощение дисциплины и субординации… Все будет в порядке… Светло-серые глаза смотрели на него — внимательно… Это вдруг напомнило киберищейку — хоннийцу стало неуютно. Странный взгляд — торжествующий и в то же время какой-то отсутствующий…
— Ты сможешь пользоваться шлемом?
Антор повел глазами — его несостоявшиеся убийцы стояли невдалеке, словно выжидая…
— Да…
Слабо пошевелился — и почувствовал на плечах железные лапы манипуляторов. Капитан махнул рукой — хватка ослабела, и разведчик смог сесть. Подали шлем — исцарапанный, пыльный, но диагностический огонек горел веселым зеленым светом. Добротная вещь все-таки… Он с нежностью огладил прохладную поверхность. Но сможет ли он восстановить управление всеми системами?
…Шлем прочно сел на голову, привычно щекотнув макушку статическим полем. В первую секунду было темно. Антор поморгал — в левом глазу зажглась ненужная уже прицельная сетка. Для полного слияния требуется секунд пятнадцать-двадцать. Сенс приготовился…
…Это было жутко. Словно рядом, в темноте, неожиданно раскрылся бездонный колодец, сквозящий ледяным холодом. От неожиданности он дернулся — стальные зажимы придавили его к земле. «Прэгг!..» Нотка тревоги, которая всегда ощущалась в присутствии капитана, явилась теперь грозовым ощущением опасности. Усилитель работал — тени обступили Антора, но эти тени и были истинной реальностью — самой сутью этих людей, с которыми нет контакта, как с настоящими тенями. В памяти с головокружительной скоростью начали вспыхивать образы прошлого, на ходу сплетаясь и выстраиваясь в удивительно мрачный и необъяснимо жестокий замысел. Искаженное ненавистью лицо «палача»; тяжелый уродливый ботинок, наступающий на беспомощно откинутую руку… Раздирающий визг сирены, сотни кровоточащих осколков сознания — и глаза незнакомого лигийца, с настойчивой мольбой произносящего лишь одно слово… Сейчас он понял, прочитал его по губам — имя единственного друга, которым заклинали о чем-то в последнюю секунду жизни… Все это упиралось в холодный взгляд серых глаз. «Помощи Сиргу не будет…»
— …на борту вертолета есть Т-пеленгатор. Подсоединив усилитель, мы сможем вести поиск на большей территории. Всех засеченных сенсов немедленно передавать мобильным группам. Все! — капитан отвернулся от распростертого Т-разведчика, сразу потеряв к нему всякий интерес. Те же железные руки подняли его, и, встряхнув, поставили на ноги. В духоте подземелья продолжал разноситься командный голос: