Ностромо, бросив назад взгляд, понял, что ситуация потихоньку выходит из-под контроля. Помочь Мириулу он не мог — следующий урук, грамотно приняв на щит его удар, сейчас наседал на гнома, отвлекая от входа, откуда выскочило ещё двое «тёмных», последнего из которых Ностромо успел зацепить, но тот всё ещё оставался серьёзным противником. Увернувшись от очередного удара, он сделал ложное движение, будто хочет уйти от стены надстройки вглубь террасы, а сам, крутнувшись, вернулся на своё место напротив входа. Подранок, зажимая бедро, вяло отмахнулся от наёмника. Гном не старался его добить, для него было главным, что тот блокирует выход другим урукам, а сосредоточил внимание на нападающих, нужно заметить, весьма слажено работающих, двух уруков, заходящих с разных сторон, одного с ятаганом и щитом и второго, умудрившегося подняться сюда с коротким копьём, которым владел весьма виртуозно. Гном пока успевал отбиваться и удерживать третьего на входе, но уже чувствовал, что долго так не продержится — он крутился, как юла, и напряжение начинало давать о себе знать.
Дракон, чересчур хороши были эти уруки! Или он о себе слишком высокого мнения? Невольно оскалился в усмешке, зацепив неосторожно приблизившегося копьеносца. А ведь счёт на крыше пока был три-ноль в их пользу, не считая раненых. И тут же почувствовал чувствительный укол в бок и резко рефлекторно ушёл в сторону. Больно, неожиданно, но терпимо — Ностромо постарался выровнять дыхание — урук-таки умудрился его достать, запустив в него щитом — болезненно, неприятно, но не смертельно, рывком сместился ко входу, ткнул секирой над плечом раненого, вроде попал в кого-то, тот попытался уколоть подгорного, но гном уже отпрянул, взмахнул оружием, отгоняя резко сократившего расстояние урука с ятаганом. На мгновение всё замерло, стороны остановились, тяжело дыша и с ненавистью сверля глазами.
— Светлый, я съем твою печень и сердце! — прорычал урук с ятаганом, его безобразное татуированное лицо со страшным рубцованным шрамом перекосилось то ли в улыбке, то ли в предвкушении.
С такой рожей проще пойти утопиться, — решил гном, показав зубы в ответ: говорите, говорите — время-то идёт. Да и передохнуть не мешало. Главное он увидел: обоеручник со стрелой в голове. И пусть Мириул пока не боеспособен — пытается перевязаться, зато жив. А на бортиках террасы закрепилось несколько крючьев кошек, по которым с той стороны наверняка уже поднимаются «тёмные». Но ту сторону прикрывает Листочек, хоть и мешают ему двое стрелков с соседней крыши.
— Я совсем не против, — наконец-то соизволил отреагировать почти любезно Ностромо. — Печень-то у меня трахнутая молью и пивом, а сердце для такой образины, как ты, жёсткое, как лошадиная задница — надеюсь, обломаешь последние зубы и помрёшь от голода, — гном пригнулся, пропуская над головой копьё более молодого и несдержанного, а может просто расстроенного словами подгорного, урука. — Могу ещё порекомендовать своего дракона, — похлопал себя по паху, — пожевать…
Меченый взвыл и бросился в атаку — такой же нетерпеливый, как его товарищ, словно кольщик дров, нанося с огромной скоростью удары. Гном чуть отступил, не выпуская из виду подкрадывающегося копьеносца, ищущего возможность нанести подлый удар. Но ятаган — не топор, а секира — не полено, готовое развалиться, и произошло то, что и ожидал гном: с жалобным стоном хрустнуло лезвие почти у гарды, и урук стал практически безоружным. На поясе-то у него были разные смертоносные висюльки вплоть до небольшого, но опасного при верном использовании метательного топорика, и большого кинжала в ножнах почти в локоть длинной, но возможности воспользоваться этим гном врагу уже не дал. Резкое сближение, первый удар урук успел блокировать слегка смягчившим эффект наручем, отход влево, пропуская над самым ухом жало копья, безжалостный, с хорошей инерцией горизонтальный замах — и секира впивается в бок копьеносца, разрывая ткань, слабую защиту и плоть. Широкий шаг назад, по широкой дуге, почти вслепую верная сталь находит череп ошеломлённого болью и так и не успевшего отпрянуть меченого, разваливая его, словно спелый арбуз. Три коротких быстрых шага ко входу — в горло «тёмного» подранка добивающий удар навершием секиры, мощный удар ногой в грудь, отправляющий уже мёртвого, фонтанирующего кровью урука в тёмный зев хода, сбивающий лезущих оттуда торопыг. Всё — несколько ударов сердца отдышаться у него есть.