То, как они прошли урукские кордоны, как «общались» с троллями, как проникли на территорию дроу, где в плену, в ожидании мучительной казни находился злобный, доводивший до белого каления как правило хладнокровных «тёмных» эльфов, несломленный Худук, какие только чудеса дипломатии и красноречия пришлось продемонстрировать Ройчи и Листочку, чтобы только наладить относительно спокойный диалог, какие испытания — в качестве проверки на вшивость — довелось им пройти — это отдельная история. В итоге они таки смогли найти общий язык с вождями пленившего гоблина клана и даже обменялись словесными обещаниями о взаимовыручке, и расстались вполне довольные друг другом. Дроу в конце даже подсказали, где искать остатки худукового племени, которое они на самом деле взяли под свою защиту, и если бы не несносный характер оного, всё могло закончиться… немного не так, а быстрей и без лишней нервотрёпки. Но всё равно, основным аргументом, перетянувшим весы в сторону положительного решения проблемы, была сама идея того, что человек и два представителя «светлых» народов пришли выручать мелкого «тёмного». Дроу были поражены этим, и всё время уточняли, так ли это, и вполне серьёзные уверения даже от своего «светлого» собрата (особенно от него!) выслушивали чуть ли не открыв рты. В конце концов, Хранитель дроу и Ройчи нашли общих знакомых, которым человек при случае обещал передать поклон («тёмные» эльфы — весьма закрытое общество, и лишний раз бродить по чужим землям они любят ещё меньше своих «светлых» сородичей).
А потом была не очень радостная встреча Худука с соплеменниками. Почему так? Потому что из его семьи не выжил никто — отец, как-никак, был главным шаманом, а братья занимали не последнее место в иерархии племени. Что могло утешить их товарища — его родные дали достойный отпор агрессорам. Худуку даже предложили остаться в племени в качестве… шамана. Но тот, сохраняя на лице горько-холодную маску, только качнул отрицательно головой, махнул сородичам рукой и молча пошёл прочь. Друзьям пришлось догонять его. Видеть то, во что превратилось некогда многочисленное и гордое племя, ему было больно.
Вот такая поучительная история. И с тех Ройчи не очень любил разные, гм, самостоятельные решения, касающиеся всей команды. Если ты доверяешь свою жизнь необдуманной опасности, значит, ты подставляешь всех.
Худук под пристальным взглядом человека отвёл глаза в сторону.
— Я расскажу. Потом.
— Хорошо, — согласно кивнул мужчина, решив чересчур не давить на товарища. Впрочем, это не значило, что он забудет об этом, и у них с гоблином не состоится долгий, «вдумчивый» разговор.
Но им всё равно не дали спокойно продолжить завтракать. Раздалось якобы деликатное покашливание в исполнении квадратного крепкого мужчины (Ройчи вспомнил, что уже имел возможность его видеть в королевских гвардейских цветах и со знаками сержанта), и стоило расположившимся наёмникам обратить на него внимание, тот, слегка понизив голос, сказал:
— Её Высочество желают видеть вас… Ройчи, — выдавил имя, словно в его простоте была заключено некое пренебрежение, на мгновение запнулся, готовясь к следующим словам, а наёмник мысленно усмехнулся: экие всё-таки эти дворяне интересные — битый профессионал-воин, а простая вежливость к низшему (в его понимании) по статусу человеку неимоверно сложна — проще на лягушку наступить. — Очень просит не оттягивать.
Ройчи изобразил широкую улыбку (на большее в это утро он был не способен) и, не задумываясь, ответил:
— Непременно. Так и передайте великолепной Лидии, что я буду к её услугам. Вот только, — он повёл рукой на стол, — добью крохи, что бог послал, и сразу к ней, — добавлять, что очень соскучился по такой милой и чудесной девушке, как она, посчитал лишним — не стоило чрезмерно раздражать верного служаку. Достаточно и того, что к этому моменту стол был буквально заставлен яствами, и пресловутые «крохи» при желании можно было поглощать до самого обеда. Другое дело, что сам Ройчи, не взирая на поправившееся самочувствие и настроение, не ощущал в себе того дипломатического потенциала, который наверняка потребует от него разговор. А впрочем, будет, как будет — он никому ничего не должен и не обязан, а выслушивать какие-нибудь глупости не привыкать — уши, чай, потерпят, если что, не отвалятся.