Главарь, высокий человек в шляпе и длинном пыльном плаще, с лицом, почти по самые глаза заросшим неопрятной бородой, и чёрной повязкой на глазу, звеня шпорами направился к пленникам и встал перед ними. Следом подошли два стрелка, по-видимому, из особо приближённых. Одноглазый грозно обратился к ним:
– Ну и зачем такую девку попортили?
– Билл, она стреляла, двоих ранила… – будто провинившийся школяр, поспешно и с виноватым видом затараторил высокий смуглый бандит, с виду весьма солидный и почтенного возраста мужчина. – Повезло ещё, что не насмерть, теперь отыграться можно!
– Вот значит как… Стреляла! Баба! Да ещё и ранила!… – главарь присел на корточки рядом с тяжело дышащей и смотрящей на него с ненавистью женщиной. – Простите, простите, я совсем забыл о манерах и вежливости, уж сколько лет с этими дикарями. Уважаемая, надеюсь, вы понимаете, что немного провинились перед нами, и теперь придётся отрабатывать? Ну, что же вы не отвечаете? Говорить не можете? Это ничего, будем считать, что молчание – знак согласия. Знаете, то, что мои замечательные ребята так живописно продырявили вашу прелестную ножку, мне, пожалуй, даже начинает нравиться. Рана, конечно, серьёзная, но не смертельная. Так что, не возражаете, если начнём прямо сейчас?…
– Сволочь!
– Спокойней, спокойней, дорогая. Не надо так…
– Дикий, мы тут ещё одного нашли! На крыше прятался! – раздавшийся со спины возглас заставил главаря резко выпрямиться и обернуться.
– Вон! Индеец почуял, мы бы в жизнь туда не полезли!
На землю повалили полуголого мужчину, с тёмной кожей и клеймом раба на груди.
– Беглый! – удивлённо приподнял бровь Дикий Билл, – С плантации, небось, сбежал. А за тебя награды, случаем, нет?
Мужчина попробовал подняться, но получил прикладом в спину.
– Тише-тише! Спокойнее! Тебя, если что, и не спрашивают. А то, смотрите, какой буйный! Видно, недаром от хозяина утёк! Надо узнать, вдруг, за него денежки можно получить. Сэм, займёшься, ладно? У тебя там какие-то связи были. Пожалуй, возьмём с собой этого уродца. Так на чём мы остановились-то, а?
Главарь банды вновь повернулся к лежащей на земле пленнице. Но вдруг застыл, с таким видом, будто его осенила какая-то замечательная и очень понравившаяся идея. Билл перевёл взгляд на беглого.
– Знаете, ребятки, я тут кое-что придумал, поинтереснее! Ну-ка, давайте его сюда. Раб! Перед тобой лежит свободная женщина, весьма красивая и на всё готовая. Отомсти ей за своё унижение. А мы посмотрим. Приказываю! Иначе – снесу пулей кое-что… А чтобы лучше думалось, посмотри вот, как хорошо я умею это делать.
Человек с повязкой на глазу не спеша, словно давая возможность всем полюбоваться, вытащил из кобуры необычайно большой револьвер, какой-то редкий экземпляр с инкрустациями и камнями в рукояти, сверкнувшими на солнце из-под сжимавших оружие пальцев. Раздалось два выстрела.
Slice FFA157D60001F98С
– Выбирай, – она взмахнула тонкой изящной ладошкой в сторону развешанного на стене, разложенного на импровизированном прилавке, и просто сваленного кучами в углах всевозможного оружия и снаряжения – в лавке старого Сэма Хокинса можно было найти почти всё, что угодно.
– Не умею стрелять. И не разбираюсь в этом.
– Что?… Серьёзно?
– Никогда не держал в руках оружия.
Казалось, взгляд женщины с огненно-рыжими волосами, что спадали волнами на плечи простой, но хорошо сидящей кожаной охотничьей куртки, единственным украшением которой была бахрома на груди, вот-вот испепелит стоящего напротив мужчину. Который, в противовес ей, был похож на ледяную глыбу абсолютного спокойствия. После не менее чем минуты напряжённого молчания, женщина, наконец, процедила сквозь зубы:
– Знаешь что… Как тебя зовут, ты, кстати, так и не представился?
– Зови меня Холд.
– Так вот, Холд. Дурацкое имя, кстати. Я когда-то была инструктором по владению огнестрельным оружием. Так что, хоть я, может, и не Имперская Академия, но первый уровень знаний по стрельбе из ручного оружия я тебе обеспечу, как и ухода за ним. Оборудования никакого, сам понимаешь – придётся всё объяснять словами и показывать на пальцах, но это способ просто более медленный, но никак не хуже. Потом – в любом месте можешь подтвердить свои знания официально. Но вот как ты распорядишься ими, и чему реально научишься… Зависит только от тебя.
– Первый уровень знаний? Это как, что такое? – мужчина удивлённо приподнял бровь.
– Ты совсем плохой? По голове били? Первый уровень знаний – это первый уровень знаний! Будешь понимать, с какой стороны браться за оружие, и куда нажимать, чтобы оно выстрелило. Ещё вопросы есть?
– Да нет, пожалуй…
– Вот так-то лучше. Не заставляй меня жалеть, что спасла твою никчёмную шкуру! Или, может, ещё не всё потеряно? Хочешь, отвезу тебя в Южные Штаты?…
– Я уже начинаю жалеть, что избежал смерти. Ты за несколько минут успела высверлить в моём мозгу такую дыру… Короче – делай, что хочешь…
– Нет, дорогой. Так просто не соскочишь. Взялся помочь – выкручивайся!
– Так я и не отказывался от своих слов. Просто, объясняю, как же ты успела достать… Короче, учи этому своему первому уровню. А револьвер – пусть будет этот.
– Этот? Кольт Уолкер, сорок четвёртый калибр, шесть зарядов, ствол двенадцать дюймов, явно из первых партий… Знаешь, что скажу? Это жуткое старьё – его клинит через раз, молчу про то, что для перезарядки нужна частичная разборка, а при сильных ударах может самопроизвольно выстрелить. На вот, хотя бы, – женщина взяла с прилавка другой револьвер, взвела, нажала курок, открыла барабан, защёлкнула обратно. Затем, явно красуясь, повертела вокруг пальца, и попробовала прицелиться, – этот. Раз, говоришь, не умеешь ничего и не знаешь, самое то. Простой, как сапог, то что надо для новичка. А учиться всё равно придётся, никуда ты у меня не денешься… Что, думаешь, я так запросто позволю тебе сдохнуть? Нет уж…
– Как скажешь.
– Как скажешь?! Где твоя гордость, где совесть? Или таким, как ты, она не положена?… Знаешь, сколько патроны стоят? Ты хоть понимаешь, что твоё обучение в копеечку влетит?
– А я прошу, что ли? И вообще, слушай, Лиз, или как тебя там. Пойду-ка я лучше к Нэду, да попрошу, чтобы он меня всё-таки повесил… Точно уже жалею, что ты меня с виселицы сняла.
– И правильно делаешь! Я так и не переставала жалеть! Ладно, остынь… Сэм, берём этот, и можно ещё винчестер вон, со стены, посмотреть?… – огненноволосая обратилась к молчавшему до этого продавцу, который всё это время с абсолютно безразличным видом чистил какие-то стволы, сложенные рядком на промасленной тряпке.
– Постойте! А что это у вас? – вдруг спросил Холд, впившись взглядом в положенный торговцем на стол револьвер.
Лиз проследила за его взглядом, и, опередив собравшегося было открыть рот Сэма, ответила сама:
– Версия Миротворца с удлинённым стволом, и под пятидесятый калибр. Такие выпускались ограниченной партией, насколько знаю… Кроме того, вижу усиливающие руны и два камня в рукоятке – хозяин явно не боялся никого и ничего… Что они дают, не могу даже предположить. Судя по виду, это оружие довольно часто использовалось. Но там детали взаимозаменяемые – если что, можно переставить разболтавшееся… Откуда он у тебя, Сэм?
– Так это, знаменитый Маленький Джо. Когда Дикого ранили в последний раз, тот обронил его…
Взгляды мужчины и женщины вновь встретились. Но на этот раз в них не было злости или осуждения, оба без слов поняли друг друга.
– Сэм. Сколько, говоришь, эта штука стоит?…
Slice FFA157D60001F993
– А куда мы едем?
– За лошадьми. Тут, в долине, ранчо одного уважаемого человека, по имени Джо По Взрыв, он занимается отловом и объездкой диких мустангов… Ты что смеёшься?
– Как, говоришь, зовут его?
– Джо По, а "Взрыв" – это кличка. Так в чём дело, почему его имя вызвало у тебя такое веселье?
– Да ничего, не обращай внимания. Просто – забавное созвучие. А почему у него такое странное прозвище?