– Мой белый брат поразил меня в самое сердце тем, что сделал для нас, и тем, что смог оживить мёртвый металл, заставив повиноваться себе! Я рад, что мы назвали тебя своим родичем, открыв свои дома для незнакомого, но уже заставившего себя уважать бледнолицего!
– Я тоже рад, Летящий Орёл, что вновь увидел вас. И что смог помочь. Но, к сожалению, нам придётся улететь…
– Как? Мы надеялись, что теперь, с такой поддержкой, наше племя станет самым уважаемым на всей Равнине… А может, и вне её…
– Я надеюсь, что вернусь. Обещать боюсь… Очень хотел бы, частичка меня всегда остаётся с вами. Но, к сожалению, есть вещи, которые мне неподвластны, и есть ещё одно дело, которое я не могу оставить незавершённым…
– Дело? Если мои руки или разум нужны тебе, только скажи, я всегда рад буду помочь своему брату!
– Нет, там ты мне не поможешь… Сможет помочь только одно-единственное существо, и оно – не человек.
– Куда же устремлены твои помыслы, что ты задумал такое, в чём помощник может быть только не нашего рода?
– Да всё просто. Мне нужно только одно – понять, кто я такой.
Slice FFA157D600023201
Когда он увидел скачущего во весь опор Первого Змея, который, по идее, должен был охотиться со своим отцом и ещё двумя родичами за много дней пути, в дальних угодьях – сразу понял, что случилось неладное. Оставив молодого мустанга, которого объезжал, мужчина быстрым шагом направился в центр стойбища, к типи, где хранилась трубка мира, и где решались все серьёзные вопросы. Там уже вовсю собирался народ, все побросали свои дела, только увидев гонца. На лицах у людей отражалось беспокойство.
Змей галопом пронёсся к месту сбора и резко осадил мустанга, едва не врезавшись в собравшуюся толпу.
– Беда! Большой отряд длинных ножей! Двигаются сюда! Всех наших убили, только я остался… И за мной гнались всю дорогу! Скоро будут здесь!
Змей, наконец, спешился, кто-то из женщин поднёс ему флягу с водой, и молодой воин с жадностью припал губами к сосуду. Было видно, что он крайне измотан, и это было очень плохо – ведь мало кто из представителей "цивилизованных" народов способен выследить индейца. И это могло значить, в частности, что по их душу пожаловали рейнджеры, страшные враги и славившиеся своей беспощадностью убийцы.
Холд окинул взглядом своих новых сородичей, тех, с кем прожил вместе уже столько лет. Суровые, немногословные воины, их молчаливые и послушные женщины. Дети, которые никогда не взрослеют – и обречены из года в год отыгрывать одни и те же роли, хотя давно уже переросли их. Старики. Несчастные, обречённые коротать вечность в дряхлых и бессильных телах… Все эти обыденные для данного мира вещи подсознательно казались неправильными, но другой жизни у него не было, и приходилось принимать всё, как есть. Хотя, он твёрдо знал, что когда-то всё было иначе – ведь откуда-то же бралось стойкое ощущение иррациональности и нереальности окружающего мира.
Взгляд, обегавший сородичей, сам собой остановился на жене – вернее, вернулся к ней. Чистый Ручей стояла, как и все, с серьёзным лицом – но на нём, однако, не было страха. Женщина, как истинная представительница своего племени, всю жизнь существовала в условиях, когда ей грозила постоянной опасность, и воспринимала это спокойно.
Она была очень хороша собой – один раз посмотрев на неё, невозможно было оторвать глаз и прервать наслаждение её первобытными красотой и грацией. Казалось чудом, что такое сокровище досталась ему. Индианка, заметила обращённое к себе внимание, улыбнулась своему мужу – слегка, едва заметно, но этого было достаточно, чтобы внутри поднялось что-то, захлёстывающее тёплой волной.
Он подошёл к ней, приобнял за плечи и тихонько сказал:
– Не бойся, Чистый Ручей. Всё будет хорошо. Мы сейчас отвадим этих незваных гостей, и я сразу вернусь к тебе.
Но этим словам не суждено было подтвердиться. Вернее, вернуться-то он вернулся, и действительно почти сразу, как смог. Но вовсе не тогда, когда рассчитывал, а гораздо позже…
Slice FFA157D600023211
Вообще-то, он боялся умирать. Несмотря даже на то, что знал – это не должно быть окончательной смертью, за нею последует некое чудесное воскрешение. Но когда пришло время погибать, даже тот страх, что всё-время подспудно присутствовал, куда-то ушёл, остались только азарт и досада, что получилось унести с собой слишком мало вражеских жизней. Правда, уже и этого должно было хватить, чтобы дать остальным достаточную фору и преимущество перед противниками, шанс выжить и победить.
Как выяснилось, вторгшийся на территорию племени отряд действительно включал в себя рейнджеров. Причём, среди них оказались и старые знакомцы – Август и Капитан, лёгко узнаваемые издалека по колоритным фигурам. Но ни о каких переговорах с ними не могло быть и речи – эти люди пришли убивать, убивать тех, кто стал ему новой большой семьёй, с кем он делил кров и переносил вместе всевозможные невзгоды в течение долгих лет.
Такое случалось – белые время от времени вторгались на индейские земли, раз в несколько лет кто-нибудь кидал клич и снаряжал поход, с лёгкостью находя себе единомышленников. Жаждущих лёгкой наживы манило как наличие полей золотых минералов, которые якобы имелись в больших количествах на занимаемых краснокожими территориях, так и поиски мифического Муравейника. Тому, кто сумел бы отключить планетарную базу и открыть доступ высоким технологиям туда, куда их не пускали вездесущие ракеты и дроны, правительство Новой Америки обещало огромную премию.
Август с Капитаном были простыми ребятами, которые всего лишь делали свою работу за деньги, делали хорошо, и не упускали возможности заработать. Видимо, когда им предложили съездить пощипать дикарей, что как собака на сене сидят на несметных богатствах – старые друзья и соратники восприняли это как очередной способ набить карман, не более. Жизни краснокожих для этих людей ничего не стоили. И это означало, что вместе с остальными, старых рейнджеров следовало убить, даже несмотря на то, что когда-то они находились по одну сторону баррикад.
Но осуществить это оказалось очень сложно, практически невозможно. В скоротечной стычке, когда агрессоров попробовали выбить просто грубой силой, половину воинов племени расстреляли ещё с дальних дистанций – до того, как они сумели подобраться на расстояние полёта стрелы или броска томагавка. Когда дистанцию удалось сократить – чудесное оружие индейцев собрало кровавый урожай ничуть не хуже допотопных револьверов и винчестеров, и передовой отряд белых оказался вырезан полностью. Но эта победа далась слишком дорогой ценой…
В таких условиях огнестрельное оружие, которого у индейцев было очень мало, приобретало особенную ценность. В особенности – дальнобойный спрингфилд, и прилагающийся к нему опытный стрелок. Ведь долгие тренировки всё же не прошли даром…
Но даже меткие выстрелы издалека не могли принести победу – слишком велика оказалась численность противника. И когда мужчина понял, что всё, что можно сделать – это лишь отсрочить гибель, он предложил свой план. Летящий Орёл, боевой вождь племени, терпеливо выслушал и тут же согласился, несмотря на рискованность и авантюрность задумки.
Вскоре они разыграли настоящее представление, даже с пальбой и "убитыми", в конце которого он, размахивая над головой совершенно неожиданно и очень кстати найденной где-то белой тряпкой, на всём скаку направился в сторону вражеского отряда. Причём, не один – с послушно скачущими следом мустангами, почти всеми, которые имелись у индейцев.
Его подпустили ближе, хотя и держали на мушке.
– Я свой! Капитан, Август, помните поход за Диким Биллом? – пришлось идти на подлость, да, и внутри что-то переворачивалось при попытках разыграть добродушие и расположение. Но стоило только вспомнить глаза жены, и представить, что эти люди могут сделать с нею, и с остальными – сразу все рефлексии пропадали, а совесть успокаивалась.
– Что? Кто ты?
– Вы не помните меня? Мы присоединились, когда вы гнали стадо… Потом отправились в погоню за бандитами… Нет?