Я как раз повязывал галстук Джейку, когда зазвонил телефон. Я вышел в коридор и ответил. Звонил офицер Клив Блейк, которого мы встретили в ту ночь, когда забирали Гаса из участка после драки с Моррисом Энгдалем. Он спросил отца.
— Его нет дома, — сказал я.
— А мать?
— Ее тоже нет. Что случилось?
— Вот что, сынок, у нас в участке ваш приятель Гас. Мы задержали его за нападение. Он подрался с одним нашим офицером.
— С Дойлом? — спросил я.
— Именно. Он попросил, чтобы я позвонил твоему отцу и поставил его в известность.
— Мы можем его вызволить?
— Боюсь, что нет, по крайней мере, прямо сейчас. Он погостит у нас до понедельника, когда соберется муниципальный суд. Передашь отцу?
— Да, сэр, передам.
Я повесил трубку. Джейк спросил:
— Что случилось?
— Гас побил Дойла.
— Ну и хорошо, — сказал Джейк.
— За исключением того, что он теперь в участке.
— Он уже бывал в участке.
— Он не закончил могилу Ариэли.
— Кто-нибудь другой закончит, разве нет?
— Возможно, но я не хочу, чтобы могилу Ариэли копал кто-нибудь другой. Хочу, чтобы Гас.
— Что же делать?
Я на мгновение задумался.
— Мы его вызволим.
33
"Индиан-чиф" стоял перед аптекой. Поскольку Гас сидел в участке, я решил, что он застал Дойла у Хальдерсона. Мы с Джейком двинулись дальше и подошли к полицейскому участку на другой стороне площади. Я направился внутрь, но Джейк остановился.
— Что мы мо-мо-мо-можем с-с-с-сказать?
— Не волнуйся, говорить буду я.
— Может, не на-наадо?
— Ладно, подожди снаружи. Я сам разберусь.
— Нет, я по-по-по-пойду.
Я совсем не чувствовал волнения, только злость и отчаяние. Иное дело Джейк. Он идет, потому что я иду, а когда он заходил в участок, было ясно — он делает это с неохотой, но все-таки делает. Я подумал, как много в нем такого, чего не видят люди, замечающие только его заикание.
Внутри были двое. Один из них, офицер Блейк, говорил по телефону. Другим был Дойл. Одет он был не в униформу, а в джинсы и гавайскую рубаху, красную с желтыми цветами. Вокруг правого глаза лиловел огромный синяк, заползавший на щеку, губа с той же стороны выглядела распухшей. Потягивая кока-колу из бутылки, Дойл молча оглядел нас.
— Пришли поговорить с Гасом, ребята? — спросил Блейк.
Когда мы вошли, он пришпиливал какие-то бумаги к доске объявлений позади главного стола. Несколько листов он еще держал в руках, и я разглядел, что это вполне богоугодные объявления о розыске.
— Не совсем, сэр, — сказал я, приблизившись к столу. — Есть одно важно дело, которое Гас должен сделать.
— Придется повременить до понедельника, сынок.
— Невозможно. Это нужно сделать сейчас.
Офицер Блейк положил оставшиеся объявления на стол.
— Тебя зовут Фрэнк, верно? Что за важное дело, Фрэнк?
— Гас копал могилу для нашей сестры. И не закончил.
— Это важно, — согласился офицер Блейк. — Вот что, ребята. Я позвоню Ллойду Арвину. Он заведует кладбищем. Уверен, он найдет кого-нибудь другого, чтобы закончить работу.
— Мне не нужен кто-нибудь другой. Мне нужен Гас.
Стул, на котором сидел Дойл, скрипнул, я взглянул в его сторону и увидел, что он по-прежнему лениво потягивает колу. Наверное, все происходившее доставляло ему удовольствие.
— Ничем не могу помочь, ребята, — сказал офицер Блэйк. — Извините.
— Но, сэр, это очень-очень важно.
— Таков закон, сынок. Говорю тебе, Ллойд Арвин подыщет кого-нибудь другого, и уверен, этот другой отлично справится.
— Нет, пожалуйста, — сказал я. — Это должен быть Гас.
Дойл отставил свою колу в сторону.
— Почему Гас?
Мне хотелось, чтобы Дойла там не было, или чтобы я был постарше и покрепче и мог избить его, как Гас — нет, еще сильнее. Я не хотел даже поворачивать голову в его сторону, не то что разговаривать. Но положение было безвыходное.
— Потому что он происходит из семьи потомственных могильщиков, и не просто копает яму, — ответил я.
— Но, сынок, что же такое могила? — сказал офицер Блейк. — Просто яма.
— Нет, сэр. Когда все сделано правильно, то это ларец, вырезанный в земле, который примет в себя нечто драгоценное. Не хочу, чтобы кто-нибудь другой вырезал ларец для Ариэли.
— Я сочувствую, Фрэнк, искренне сочувствую. Но отпустить задержанного не могу.
Дойл снова взял бутылку с колой и сказал:
— Почему нет, Клив?
Офицер Блейк сжал кулаки, костяшками пальцев уперся в стол с лежавшими на нем объявлениями и наклонился в сторону Дойла.