Вдох-выдох…
У меня никогда и ни с кем раньше так не было – жадно, страстно, снося все запреты и условности.
Его руки продолжали меня обнимать, прижимать к себе, а я бы с радостью убежала бы от него куда-нибудь и заперлась. Желательно, на несколько замков.
Я не готова была ни к удовольствиям, ни к эмоциям. Не хватало ещё привязаться к незнакомцу, от которого моя предшественница ломанулась, решив пойти туда, не зная куда. И про его четырёх (или трёх, я уже точно не помню) предыдущих жён тоже не стоит забывать. Он ведь их угробил каким-то образом. Да я и без эмоциональной зависимости от него слишком завишу!
Видимо, почувствовав моё изменившееся настроение, Эвил с нежностью и тревогой заглянул мне в лицо:
– Всё в порядке? Я сделал тебе больно? Извини, я не хотел. Но в первый раз всегда так. В следующий раз будет лучше.
– Куда же лучше? Вы подарили мне счастье.
В общем, так оно и было. Я не врала.
Может быть, вовсе не его вина, что я боюсь быть счастливой? Хотя, нет, не так, я не боюсь, я просто… не верю, что получится. Что-нибудь всегда станет той пресловутой ложкой, от которого всю бочку с медом придётся пожертвовать мусоропроводу.
– Если я подарил тебе счастье, то почему у тебя грустный вид?
– Потому что тот, кто своё счастье нашёл, боится его потерять, мой король, – с улыбкой ответила я и, поддавшись вперёд, поцеловала его, на этот раз без страсти, мягко и нежно.
Он вопросительно смотрел на меня, словно хотел прочитать мои мысли. Мужчины не смотрят так на женщин, призванных в их жизнь лишь для утех.
– Ты отличаешься, – выдохнул он задумчиво и нахмурился.
– Отличаюсь? – призрак куда-то подевавшихся жён обступил наше ложе. – От кого?
– Ото всех.
Я разрывалась между желанием спросить о других принцессах и страхом всё испортить своим ненужным вопросом. Колебания мои длились недолго. Ни к чему омрачать приятные моменты, их и без того немного. Никуда я не денусь, даже не захочу знать – придётся. Шило в мешке не утаить. Спрошу позже, не сейчас.
– Я надеюсь, это хорошо? – заглянула я ему в глаза.
– И я надеюсь на это. Всем сердцем.
Он резко, рывком поднялся и потянулся к одежде.
– Вы уже уходите? – испуганно спросила я.
– Да.
– Но почему? Я не угодила вам?
– По нашим обычаям муж должен ночевать на своей половине, а жена – на своей.
Он потянулся к одежде, но я перехватила его руку, прижимая её к груди:
– Не оставляйте меня, мой король! Побудьте со мной.
Он растерянно взглянул на меня, явно колеблясь (к моему внутреннему торжеству).
– Но обычай велит…
– Прошу ваш! Неужели обычай значит для вас больше, чем моё желание ещё чуть-чуть побыть подле вас? Завтра с восходом солнца вы вернётесь к своим делам и будете принадлежать им, а не мне. А пока у нас ещё ночь… и мне так страшно и одиноко здесь одной. Вдали от дома, от родных.
– Ваш дом теперь здесь! – свёл он брови пытаясь отнять руку, и я тут же подчинилась, отпуская его ладонь, не решаясь перечить, помня бабушкину мудрость «просящему – даётся», а требующему тоже, но часто не то, что тот хочет.
– Да, мой король. Я знаю. И я привыкну к здешним обычаям, обещаю. Но мне будет легче их принять, если я буду знать, что…
– Что?
– Что ночью мой король готов наградить меня за мои старания.
Увидев его улыбку, я осмелела и оплела его шею руками:
– Останьтесь, прошу вас. Это наша первая ночь, никто не осудит мужа, решившего проснуться рядом со своей женой.
– Остаться? – в чёрных глазах промелькнула смешинка. – Что ж? Быть может, отдохнув чуть-чуть, ты согласишься повторить наш первый урок, моя очаровательный ученик.
– С радостью, учитель! – засмеялась я.
Обняв меня за талию, он рухнул назад, в объятия шелков, подушек, перин.
И – мои.
Предвкушая повторения удовольствия, я чувствовала себя победительницей. Пусть маленькую битву я всё же выиграла. Пусть это только первая ночь… но за одной ночью последует другая, потом – третья.
Женщина царствует в ночи. Главное не ошибиться. Не показаться алчной, не показаться навязчивой. Держать баланс – как на канате.
Жить и выживать рядом с мужчиной, уметь держать его подле себя шёлковой нитью, чтобы не провисала и не порвалась – это не просто труд, это искусство. И мне придётся овладеть им.
Во-первых, потому что терять Эвила Санистора я не хочу. Я его совсем не знаю как человека, не могу оценить его нравственных качеств и жизненных принципов, и если бы ещё кто-то вчера сказал мне, что я влюблюсь в мужчину только потому что он красавец, силён на поле боя и в постели, я бы покрутила в ответ у виска.