— Итак, наконец-то… — проговорил Фламель.
Он вытянул руки вперед. Створы Врат распахнулись. Из них выглянуло все то же множество фиолетовых глаз со змеиными зрачками.
— Не-ет!!! – хором крикнули мы с Жени и кинулись к Фламелю и Данте.
— Стойте!!! Стальной, Чудотворная!!! – крикнул генерал-майор Мустанг.
Но было поздно – Врата поглотили и Данте с Фламелем, и нас с Жени…
====== Часть II. Противостояние. Глава двадцать вторая. Во Вратах. ======
Темно… Ничегошеньки не видно. Хотя, нет, себя я еще вижу… Под собой ощущаю твердую поверхность – следовательно, можно встать. Что я и сделал, хоть и с трудом, превозмогая боль. Кто-то цапнул меня сзади за плечо. Я резко обернулся, выдвигая вперед клинок. Но потом опустил – это была Жени.
— Ты как? – спросила она.
— Не особо, но в принципе жив. А ты? – спросил в свою очередь я.
— Да тоже ничего, держусь… Данте и отца не видел? – подруга пооглядывалась.
— Нет, — отрицательно мотнул я головой. – Черт… похоже, мы здорово влипли… Надо выбираться отсюда…
— Да уж… — протянула Женевьева. – Быть здесь во второй раз – крайне неприятное дело…
Я посмотрел на подругу.
— А ты помнишь, как была тут? – поинтересовался я.
Подруга кивнула.
— Я ведь не дорассказала тебе о себе… Смешно, что делаю это в такой обстановке… — усмехнулась она. – В общем… Я была живым человеком до определенного момента. До пятнадцати лет. Затем врачи поставили мне диагноз: туберкулез в последней стадии… И… В общем, с каждым днем мне становилось все хуже. Вскоре я уже не могла вставать с постели, все время кашляла, отхаркивая кровью.
Мне моментом вспомнился Хайдерих. Я закусил нижнюю губу.
— Друзей ко мне не пускали: в последней форме туберкулез заразен… — продолжала Жени. — Я скончалась в одиночестве в муках. И тогда… Я попала сюда… Я… как и твоя учитель… я видела эту беловолосую девушку. Она сказала, что сопроводит меня туда, где я обрету мир и покой… Но внезапно меня потянуло назад. И затем – пустота… Когда же мы переместились в этот мир, я очнулась в своем теле. Словно и не умирала… Для меня это было удивительно. Смешно, но… я тебя не узнала сперва. Ведь ты успел тогда пообщаться лишь с гомункулом-Женевьевой… А я настоящая появилась лишь после… В общем, вот так все было…
Она посмотрела на меня.
— Веселое дело – умереть и воскреснуть, — сказала подруга. – Я такое читала только в трактатах по шаманству: когда речь шла о зомби… Там шаманы воскрешали умерших, чтобы использовать как своих марионеток.
Я усмехнулся.
— Да уж… — протянул я.
Вдруг где-то послышался треск, похожий на тот, что исходит от разрядов тока. Мы с Жени переглянулись и помчались к источнику треска…
* *
— Где же ты?! Почему ты не объявишься?! – кричал Фламель. – Ты должна убить меня!!!
— Уймись, дурак… — протянула Данте. – Она тебе не девочка по вызову…
— Замолчи, ведьма! Ты здесь вообще быть не должна! – огрызнулся Николас.
Данте фыркнула.
— Ну что, все пытаетесь достучаться до Той, что повелевает Вратами? – проговорил я, когда мы с Жени подошли.
— Вы… — Фламель прищурился. – И вы здесь… Жаль, что вы не умерли…
Жени шумно вдохнула.
— Что, отец, уже не любишь родную дочь? – спросила она.
— Ты не моя дочь. Моя дочь умерла три года назад. А ты – лишь ее иллюзия. Кукла, — произнес Николас.
— Кукла? А разве у кукол бывает душа? – жестко спросила Женевьева. – Я тебе еще покажу… чертов кукольник! Если бы не ты, то все было бы хорошо, и я бы не была тем непонятным существом, каким являюсь сейчас!
Фламель прикрыл глаза.
— Хочешь убить меня?.. – он развел руки в стороны. – Давай. Давай! Попробуй!
Жени скрипнула зубами.
— Эд… Лучше тебе отойти подальше… — проговорила негромко она.
— Ты что, всерьез собралась убивать его?! Совсем рехнулась?!! – воскликнул я.
— Не перечь! – жестко сказала подруга. – Делай, что я сказала.
— Если собралась убить его, то я тебе помогу! – возразил я.
Женевьева посмотрела на меня злым взглядом. Притом… мне почудилось, или у нее глаза на момент стали синими со змеиным зрачком???.. Я мотнул головой, отгоняя наваждение.
— Не. Лезь, – отчеканила холодно подруга.
— Но… — неуверенно произнес я.
Тут Жени приложила палец к моим губам, не давая договорить. Она покачала головой и улыбнулась. В глазах читалась грусть и… что это? Словно она извинялась передо мной за что-то.
— Извини… Но так будет лучше для тебя… За меня не волнуйся… — подруга подошла и легонько поцеловала меня в щеку. После чего обернулась к Фламелю.
— Ну что ж… Начнем, — сказала она и резко ринулась вперед.
Началась битва алхимиков. Я продолжал стоять в стороне и недоумевать. Что случилось с Жени? Отчего была сперва такая злоба, такая холодность? И этот взгляд, пронзающий насквозь, леденящий душу… Словно… взгляд самой Смерти… Так, получается, за все время я знал аж трех Женевьев? Чертовщина… Но кто тогда эта третья, жестокая, холодная?.. И… Тон ее голоса потом звучал как прощание… Бах! Раздался алхимический взрыв. Фламель и Жени отскочили в разные стороны.
— Так мы будем драться до бесконечности… — протянул Николас.
— Ну нет… — Женевьева достала из кармана свои алхимические часы и преобразовала их в рапиру. – Ты умрешь. Я тебя прикончу!
Фламель изменился в лице. На нем впервые было написано изумление в смеси с некоторым… страхом?
— Не может быть… Я не мог призвать тебя! Я… — проговорил он.
— Однако же смог… И я тебя за это накажу! – Женевьева сдвинула брови. – Смертным вообще нельзя было никогда достигать Великой Истины! Нельзя было пересекать границу миров! Достигшие же бессмертия и всесилия караются наиболее жестко.
Николас прищурился.
— В таком случае… проверим, сильна ли ты так, как о тебе писали древние алхимики, — произнес он и, вынув из кармана брюк кинжал, ринулся к Жени.
Я хотел было кинуться к ним, но тут врезался о невидимую стену. Черт! Кто мог ее поставить?!.. Ну конечно, это чертово существо, что засело в Жени… Неужели оно было в ней с самого начала?.. Момент… Рапира отлетела в сторону. Жени опустилась на колени. От дырки на груди на жакете постепенно расходилось вширь красное пятно. Кровь закапала к ногам девушки.
— ЖЕНИ!!! – крикнул я.
Не может быть! Он убил ее! Я в шоке смотрел на то, как подруга медленно падает замертво. Да… она знала, что не выживет… и, видимо, знала, что не должна выжить… да что там – жить в принципе из-за того, что в ней. Потому специально проиграла битву…
— Как все просто оказалось… Я разочарован… — произнес с огорчением в голосе Фламель.
— Ты… — я поднял валяющуюся рапиру.
— М-м? Ты все тут? – небрежно спросил Николас.
Я молча стал медленно приближаться к алхимику. Убью… Преступлю законы человеческой морали и убью этого ирода! Наверное, в моих глазах была ярость и ненависть, потому что Фламель, глядя на меня, присвистнул и сказал:
— Ого… Такой ненависти я еще никогда не видел в простом человеческом взгляде…
— Это потому, что ты заслужил ее. Нет… Ты заслужил даже большую ненависть! – произнес я. Голос звенел стальными нотками.
— У-у-у… Не зря тебя называют Стальным… Ты холоден ко всем своим врагам… — протянул Фламель.
— Поверь, это вовсе не по этой причине… — хмыкнул я. – Ну да ты меня отвлекаешь…
— Да ну? От чего же? – иронично поинтересовался Николас.
— ОТ УБИЙСТВА ТЕБЯ!!! – я резко рванул к ненавистному алхимику, замахиваясь рапирой.
От первого удара Фламель увернулся, от второго защитился, но это стоило ему потери кинжала. А я наносил все новые. Должно быть… хотя, нет, мной действительно овладело безумие. Потому что… потому что Смерть мне надоела. Ибо порой она приходит несправедливо рано! Мама, мистер Хьюз, Нина, отец… Хайдерих… Черт, черт, ЧЕРТ!!! Раз! Разум снова включился. Я увидел, что стою, вытянув руку с рапирой вперед. А рапира… пронзила Фламеля в грудь. Я с ужасом отпустил рукоять оружия и отошел на шаг назад. Сознание поразила молнией мысль о том, что я убил человека. ЧЕЛОВЕКА! Не гомункула! От этой мысли в голове расползался холод ужаса. Фламель пошатнулся и упал. Я вздрогнул от гулкого звука удара.