Арабелла почувствовала, что ее щеки заливает румянец, и уставилась на мужа.
– Но я же просто пошла в парк, – промолвила она после паузы.
– Просто пошли в парк. – Лорд Астор стоял у камина, заложив руки за спину и расставив ноги. Арабелле он показался ужасно большим и грозным. – Вы что, не понимаете? Гайд-парк – это то место, где собираются многие респектабельные люди Лондона.
– Было еще очень рано, – попыталась оправдаться Арабелла.
– Вы поступили весьма опрометчиво. Леди не должна появляться одна в любом публичном месте. И уж тем более неприлично разговаривать с двумя джентльменами, один из которых вам незнаком. Разве вы этого не знали?
– Знала, ваша сиятельство. Но я не думала, что это такое непреложное правило. Парк совсем рядом, и я пошла туда ранним утром.
– Чарлтона я не знаю, но будем надеяться, что он настоящий джентльмен. А вот Фарради меня разочаровал. Ему следовало проехать мимо и сделать вид, что он не заметил вас. Хочется думать, он не станет никому рассказывать об этой истории. Так что ничего страшного, Арабелла. Но, надеюсь, впредь вам наука. Если ваша сестра или я не сможем сопровождать вас куда-то, то вы будете брать с собой служанку.
– Как же я подвела вас! – промолвила Арабелла почти шепотом.
– Ну, не надо преувеличивать, – успокоил ее лорд Астор, впервые улыбнувшись за время их разговора. – Я просто забочусь о вашей репутации.
– Простите, ваше сиятельство!.. – Арабелла стояла перед мужем такая несчастная, она испытывала глубокое чувство вины за то, что не сумела вести себя так, как подобает леди из высшего общества.
Лорд Астор приподнял за подбородок голову жены и несколько секунд вглядывался в ее лицо:
– Ладно, не будем делать из этого трагедию. И не смотрите на меня с таким видом, словно ожидаете, что я поколочу вас. Вы будете готовы к прогулке верхом через два часа, после того как я закончу кое-какие дела?
Настроение у Арабеллы было испорчено. Позже она отправилась на прогулку на Эмили, смешавшись с потоком всадников, пешеходов и экипажей. Люди выбрались подышать свежим воздухом после недели дождей. Муж ехал рядом; он разговаривал с ней, раскланивался со знакомыми. Однако Арабелле казалось, что она совсем не подходит для той жизни, которую ей предстояло вести. Она с тревогой оглядывалась по сторонам, ожидая, что ее неприличное поведение стало достоянием гласности, что вот-вот разразится скандал и все станут указывать на нее пальцем. И злилась на своего красавца мужа за то, что он вырвал ее из привычной среды.
– Арабелла. – Лорд Астор взял жену за руку, нарушив ход ее безрадостных мыслей. – Мы будем танцевать?
Арабелла улыбнулась.
– И какое у вас сложилось впечатление от вашего первого бала? – спросил виконт, ведя жену к танцевальной площадке.
– Здесь такие любезные и приветливые люди, – ответила она.
– Разумеется. Неужели вы могли подумать, что новая леди Астор будет стоять в сторонке, обделенная вниманием?
Арабелла задумалась, пока они стояли, ожидая начала музыки.
– Да, – вымолвила она наконец. – Именно так я себе это и представляла.
Лорд Астор рассмеялся:
– В жизни не встречал такой скромницы. Желтое шелковое платье вам очень к лицу.
– Возможно, на меня обращали внимание потому, что рядом со мной все время находилась Франсис. Она выглядит потрясающе, не так ли, ваше сиятельство? Я думаю, на этом балу она самая красивая. Вы не согласны со мной?
– Арабелла, если бы этот вопрос мне задала какая-то другая женщина, то я бы решил, что она напрашивается на комплимент. Но вы же говорите искренне? Да, Франсис само очарование, и, похоже, она пользуется огромным успехом. Однако в этом зале есть только одна женщина, на которую я предпочитаю смотреть.
Арабелла подняла на мужа ошеломленный взгляд, и в этот миг зазвучала музыка. И они сосредоточились на замысловатых фигурах контрданса.
Франсис успела потанцевать с пятью джентльменами, прежде чем подошла очередь ее зятя, записавшегося в ее карточке на кадриль. Двое из ее кавалеров были титулованными особами, и щеки Франсис пылали румянцем от сознания собственного триумфа. Разумеется, ей в течение многих лет говорили, что она красива, и она сама поверила в это, хотя и не была слишком тщеславной. Но никто из ее обожателей дома – даже Теодор – не делал ей таких изысканных комплиментов как джентльмены, с которыми она танцевала. Как же правильно она поступила, приехав в Лондон!
Виконт Шемли сказал, что с лучшей партнершей ему танцевать не приходилось, а мистер Кершо заявил, что имеет счастье лицезреть самую красивую из женщин.
Но больше всех Франсис потряс ее третий партнер – сэр Джон Чарлтон. Вот если бы Теодора можно было довести до совершенства, он был бы похож на сэра Джона Чарлтона – высокого и стройного франта, с густыми белокурыми волосами и орлиным профилем.
– Вы сестра леди Астор? – спросил он, когда они начали танцевать. – Какое счастье, что лорд Астор женился именно на ней. Иначе вы могли бы и не приехать в Лондон, и мне не выпала бы честь познакомиться с вами и танцевать на этом балу.
Франсис покраснела.
– Белле повезло, у нее прекрасный муж. Но она заслужила это счастье. В нашей семье ее все очень любят.
– А еще ей повезло с тем, что у нее такая любящая и красивая сестра.
Франсис снова покраснела.
– Благодарю вас, сэр.
– Не надо благодарить меня, мисс Уилсон. Это не я сделал вас красавицей.
Франсис отметила про себя, что сэр Джон Чарлтон держится с большим достоинством и даже не улыбается.
– Я тоже совсем недавно вернулся в Лондон, – поведал он. – Гостил у своего дядюшки, графа Хейга. Вы знаете, я его наследник. Он очень любит меня и не хотел отпускать. Однако в данный момент я несказанно рад, что уехал. – Сэр Джон Чарлтон внимательно посмотрел на Франсис.
Франсис смутилась и с сожалением поняла, что танец подходит к концу. А следующий ей предстояло танцевать с зятем, который был, несомненно, самым красивым джентльменом в зале, если, конечно, не считать сэра Джона. Франсис до сих пор завидовала Белле, но тщательно скрывала это.
– Может, вы окажете мне честь и позволите как-нибудь нанести вам визит? – спросил сэр Джон, провожая Франсис с танцевальной площадки.
В ответ Франсис улыбнулась.
Арабелла тоже осталась очень довольна своими кавалерами. Особенно ей понравился первый танец. Еще бы, ведь это был ее самый первый танец на самом первом балу! И танцевала она его с самым красивым из присутствующих джентльменов, ловя восхищенные женские взгляды, устремленные на него. Этим джентльменом был ее муж. Арабелла даже забыла о том, что она некрасива. На ней было одно из новых платьев, служанка прекрасно завила ей волосы, и Арабелла была уверена, что похудела как минимум на три фунта. Но больше всего ее порадовало то, что она была избавлена от необходимости разговаривать с его сиятельством во время танца, а стало быть, ей не пришлось тщательно и осторожно подбирать фразы.
Танцевала Арабелла и с лордом Фарради, выслушивая его забавные истории о сестрах и чувствуя себя при этом очень раскованно. Она рассмеялась, когда лорд Фарради рассказал ей, как сегодня утром снова потерял мать и бабушку на Бонд-стрит. Потом она танцевала с сэром Джоном Чарлтоном. И это был, пожалуй, единственный танец, от которого Арабелла не испытала никакого удовольствия. Она чувствовала себя неловко с таким бесспорно красивым партнером, но не его красота была тому причиной. К тому же сэр Джон не мог сравниться в привлекательности с ее мужем.
– Вы недавно замужем, мадам? – поинтересовался сэр Джон. – Значит ли это, что именно вашему замужеству мы обязаны удовольствием видеть вас в Лондоне?
– Мой муж привез меня в Лондон, сэр. Но я, разумеется, последовала бы за ним хоть на край света.
– Стало быть, лорда Астора следует благодарить за то, что он привез в столицу такую красивую леди прямо к началу светского сезона.