— Куда же вы? — спросила Лия, которая только что налила чашку и себе.
— Ночь. Пустая кухня. Дикая саблезубая белка. Я просто боюсь, что салата вам не хватило, а у меня сейчас маловато сил, чтобы от вас отбиться, — проворчал Ривенхарт и, подтолкнув дверь плечом, позорно сбежал.
Дэн поднялся в свою новую спальню, быстро разделся и нырнул в постель, поставив себе на живот тарелку с сэндвичами, успевшими порядком остыть. Его же собственные мысли при этом остывать никак не желали. Снова и снова в голове возникала картинка наклонившейся к нижней полке Лии — только на этот раз безо всякой пижамы.
Еда почти закончилась, но сон так и не шёл. Дэн закинул руки за голову и зажмурился. В темноте под закрытыми веками тут же снова нарисовался соблазнительный образ рыжей ведьмы — в крайне провокационной позе, с пылающими волосами…
В тишине коридора послышались шаги. Негромко щёлкнула дверная ручка. Вернулась.
Одна мысль о том, что она сейчас так близко, совсем рядом, вот здесь, за стеной, заставляла сердце биться чаще. Наверняка сейчас разденется и ляжет спать. Разденется… Интересно, она так и спит… безо всего?
Картинка перед внутренним взглядом плавно сменилась. Теперь ведьма, зазывно улыбаясь и слегка расставив ноги, грациозно тянула из Котькиной пасти ночнушку. Ведь вполне может быть, что она там и сейчас… такая.
Образ, живой и яркий, настолько не давал художнику покоя, что идея пойти и проверить в тот момент показалась ему вполне закономерной и естественной. Он и сам не понял, как очутился прямо перед дверью в её комнату. Ручка щёлкнула ещё раз.
В маленькой спальне уютно горела настольная лампа. Жёлтое световое пятно выгодно выделяло пряди длинных волос, причудливыми медными завитками лежащих на подушке. Дэн ещё немного постоял в дверях, любуясь миловидным лицом спящей девушки, а затем решительно шагнул вперёд.
Он осторожно потянул уголок одеяла в сторону, а потом откинул его целиком. Плавные изгибы обнажённого тела на фоне белоснежной ткани напоминали драгоценную золотисто-розовую жемчужину в перламутровой раковине. Лия глубоко вздохнула во сне, — высокая грудь плавно приподнялась и опустилась, — и открыла глаза.
— Что вы тут делаете? — ни капли испуга в голосе, только удивление.
— Я… — все слова мгновенно вылетели у него из головы. Сейчас она, конечно, выгонит его, и будет абсолютно права. Он так виноват перед ней. — Я пришёл просить у вас прощения.
— За что? — искреннее недоумение в этих чудесных голубых глазах.
Внезапно пришло простое и ясное понимание того, что стоит только ему вот сейчас сказать ей всё — как кончится эта мучительная раздвоенность, пропадёт и вина, и страх, рождающий язвительную желчность. Слова подбирались с трудом, но под этим спокойным взглядом его наконец прорвало, и он заговорил, быстро и сбивчиво:
— Я… сегодня снял женщину, только потому, что она была похожа на тебя. Я не мог больше, Лия, так жить невыносимо. Ты всё время у меня в голове, мне не под силу забыть о тебе, как ни стараюсь… Почему я ни разу не решился сказать? Я люблю тебя, Лия, люблю… и не хотел обидеть, ни за что, но… прости, любимая, так получилось.
Он так и не понял, сколько времени заняло его путаное объяснение — пару секунд или гораздо дольше, — но она слушала его внимательно, не перебивая, а потом просто протянула руки навстречу.
— Я тоже люблю тебя, Дэн. С самого первого дня. Иди ко мне…
Это было похоже на прыжок в пропасть. Или полёт. Наконец-то между ними не было больше ничего лишнего — ни недопонимания, ни обид, ни вины… ни одежды. Только её гибкое и жаркое тело, каждый изгиб которого идеально соответствовал его собственному. Её нежные и мягкие губы, которые он целовал сперва осторожно, бережно пробуя на вкус, а затем всё настойчивей, проникая и жадно исследуя языком влажную податливую глубину. То, как она подалась ему навстречу, как тихо застонала прямо в поцелуй, запах её волос, её упругая округлая грудь, которая легла в ладонь так естественно, будто была создана специально для этого — всё это сводило его с ума. Голову вело, всё вокруг было словно в тумане. Дэн обнял её ещё крепче, страстно желая наконец слиться с ней в одно целое, чтобы у них осталось одно дыхание на двоих, одно биение сердца, один ритм. Лия тихо и счастливо рассмеялась ему в ухо и прошептала:
— Подожди… не так быстро. Сначала я.
Он не понял, как она оказалась сверху. Сидя у Дэна на бёдрах, она закинула руки за голову и грациозно потянулась, слегка откинувшись назад и провокационно потираясь о него. Дэн застонал и уже было положил ладони на эту потрясающую попку, чтобы подвинуть её поудобнее и наконец-то войти, как Лия наклонилась к нему и поцеловала. Её волосы огненным водопадом упали по сторонам от его лица.
Уголки губ, линия челюсти, шея, ключицы, — быстрые поцелуи постепенно спускались всё ниже и ниже. От предвкушения того, что она собирается делать дальше, у Дэна мучительно и сладко заныло в паху. Он судорожно сглотнул, когда влажная дорожка, оставленная её губами и горячим, чуть шершавым язычком, добралась уже до солнечного сплетения. В сочетании с ощущением того, как в это время её грудь легко, едва касаясь, скользит по его животу… Дэн почувствовал, что не может больше терпеть. Он хотел положить ладонь Лие на затылок, собрать в горсть её восхитительные волосы и…
… И моментально открыл глаза, вдруг почувствовав под пальцами жёсткую шерсть и висячее собачье ухо. Котька обиженно фыркнул: он только что подъел с простыни огрызок отличного бутерброда, и теперь сосредоточенно слизывал с хозяйской груди последние вкусно пахнущие крошки.
Соскочивший с кровати пёс радостно подхватил тапок, которым в сердцах запустил в него хозяин, и унёсся прочь.
Комментарий к Глава 120. Лия у холодильника в воображении Дэна - https://fotki.yandex.ru/next/users/svb4010/album/496271/view/5447381
Сходный досадный облом - http://vk.com/video-25813425_456239083?list=7e56b4027093f79a81
========== Глава 121. ==========
Утро Станислав встретил с больной головой. Суета с посольством лже-дяди, приездом Марго, поспешным бегством управляющего, ночным возвращением Дэна совершенно выбила его из колеи. Бывший спецназовец предпочитал ситуации попроще, где всё было ясно: наступать или отступать.
Душ несколько поправил ситуацию, но освежить голову всё равно хотелось. Стас натянул спортивный костюм и кроссовки и выбежал в парк. Было рано, и остальные обитатели дома пока не показывались. Он остановился, с наслаждением вдохнув свежий прохладный утренний воздух, и прислушался. За густыми, аккуратно подстриженными кустами, ему почудилось какое-то движение.
«Макс, что ли, обратно приполз?» — мелькнула шальная мысль.
Котьку, пойманного на месте преступления с жалкими останками хозяйского тапка в зубах, Стас уже снова запер в вольере, поэтому предположение о возвращении управляющего выглядело вполне логичным.
Любопытство взяло верх. Начальник охраны свернул с дорожки на зеленую лужайку, заглянул в просвет между длинным парадным строем кустарников и обомлел.
Предводитель банды реставраторов, одетая в облегающие легинсы и коротенький топ, стояла на голубом коврике, упираясь в него ладонями и ступнями, изогнувшись каким-то немыслимым углом и выставив кверху обтянутую тонкой эластичной тканью попу.
— Это что за… — Станислав так и не смог подобрать определение, поэтому лишь судорожно сглотнул, указывая пятернёй на откляченные аккуратные упругие половинки.
— Адхо мукха шванасана*, — ничуть не смутившись, ответила она.
— Это я-то?! — горячо возмутился начальник охраны.
Всё, что виднелось из-под микроскопического чёрного топа, было сплошь покрыто струящимися узорами татуировок, отчего Аайда напоминала какую-то экзотическую змею.
Видимо, больше отвлекаться на грубоватого начальника охраны она не желала, поэтому позы плавно перетекали одна в другую, лишая завороженного Стаса дара речи.
— Кхм… ну-ка отставить, — собравшись с духом, рявкнул бывший спецназовец. — Что вы мне здесь устроили! Идите занимайтесь своими извращениями в более подходящем месте.