- Степа, что-то случилось? – осторожно спросила она, присаживаясь на корточки перед сыном
- Там папа был – прошептал он. У Таи замерло сердце.
-Где там?
- В комнате, куда нельзя.
- А зачем ты туда пошел?
- Папа позвал. Он сказал, что любит меня. И сказал « пласти» - произнес он на удивление четко и заплакал
- Сказал «прости»? – Степка закивал головой. Он вопрошающе смотрел на Таю и слезы катились из его глаз. Тая прижала его к груди и не знала, что сказать. Только гладила по голове и прижимала все сильнее.
- Успокойся, мой маленький. Мы все любим тебя. И папа любит. Просто он живет теперь в другом месте.
- В комнате? – Степка, всхлипывая, махнул рукой, показывая на спальню.
-Нет, не в комнате. У него есть дом в другом месте. Но нам туда нельзя.
- Там с мамой?
- Да, там с мамой. Им там хорошо. Просто нам к ним нельзя. – Тая не знала, как все объяснить ребенку. Говорить про небо? Но Степка видел отца в комнате. – Понимаешь, папа просто смог сюда прийти, чтобы попрощаться с тобой. – Степка кивнул головой и осторожно спросил – а он меня не забелет?
- Нет, конечно – Тая содрогнулась – не заберет. Тебе же хорошо с нами? – Степка быстро быстро закивал головой. – Ты не против, если мы будем жить у Ника?
- С Иваной Иваной и дедуской?
- Да, с Татьяной Ивановной и дедушкой.
- А када?
- Завтра. Поедем туда завтра. А сегодня надо сложить игрушки и одежду. Сейчас пообедаешь, поспишь и будем собираться.
Степка весь день не отходил от Таи. Отказался от сна и один не заходил даже в свою комнату. Тая старалась его отвлечь, но Степка был рассеянным. Единственно, что его волновало, чтобы Тая была в пределах видимости. Немного оживился когда пришел Никита, но все равно, было видно, что Степка весь в себе. Никита бросал вопросительные взгляды на Таю, но при мальчишке она говорить ничего не могла. За ужином Тая наигранно бодрым голосом заговорила:
- Никита, как ты думаешь, мы сможем завтра переехать в коттедж?
- Конечно – он вскинул на нее удивленные глаза. «Потом» губами произнесла она.
- Давай сегодня Степка будет спать с нами – Степка с надеждой посмотрел на Никиту.
- Нууу, если только ты нам сказку расскажешь.
- Асказу. А пло сто? – у Степки загорелись глаза. Никита подумал:
- Давай про колобка. Только сначала поможем маме собрать вещи.
После всех вечерних дел, и сказки, Тая наконец-то смогла рассказать Никите, что случилось. Во время ее рассказа, парень аж сбледнул с лица.
- Надо было сегодня уезжать – вынес вердикт Никита
- Не хотелось тебя с работы срывать.
- Неужели ты думаешь, что работа важнее вас?
- Никит, успокойся. Завтра с утра уедем. Буду сюда приезжать только с клиентами встречаться. – Тая встала и прислонилась к парню.
- Пошли спать. Устала.
Втроем на матрасе было не очень удобно. Степка спал беспокойно. Он все время норовил лечь поперек матраса. Пока Никита не прижал его к себе, сын немного поворочался в его объятиях и спокойно засопел.
- Бусинка, все будет хорошо. – Прошептал он – Вот увидишь.
- Я тебе верю, - Тая погладила Ника по руке – вроде ничего такого сегодня не делала, но устала так, что голова кружится. Вся эта ситуация так вматывает, надеюсь переезд все решит. Ладно, спокойной ночи – Тая закрыла глаза.
Снилась ей какая-то муть. Она брела по щиколотку в песке, по ощущениям, было очень раннее утро или поздний вечер, вдруг сквозь тучи пробился солнечный луч. Подул ветер и тучи, как по мановению палочки, тронулись в путь, небо стало стремительно подниматься. Перед Таей открылась водная гладь спокойного моря. А справа стоял дом. Тая поняла, куда ее привел путь - к Егору. Только не через чердак, а по берегу моря. Тая не очень хотела снова встречаться с братом, ей хотелось забыть весь кошмар узнанного. Хотелось начать новую жизнь, но она понимала, что как не уходи от, того что она узнала, это будет преследовать ее всегда. Вроде она и не прятала голову в песок, как страус, но все-равно не видела, решения проблемы, ни прощать, ни самой попросить прощения она не могла. Не могла переступить через себя, не могла просто произнести слово «прости», не чувствуя того, что отпустила ситуацию, что искренне поняла и простила действия брата. Надо было что-то решать. Хоть и не хотелось встречаться с братом, но Тая решилась и побрела к домику. Казалось, что вот он, сделай несколько десятков шагов, и ты окажешься на крыльце, но брести по тяжелому песку пришлось довольно долго. Когда она очутилась у крыльца, из ощущений осталось только удовлетворение «дошла». На этот раз не Дима испугал ее внезапным появлением, а она его. Брат стоял в зале у мольберта, освещенного сквозь прозрачные стекла, светом. В одной руке он держал палитру, а в другой была зажата кисть, которой он что-то сосредоточенно рисовал на полотне, стоящем на мольберте. Увидев Таю, Егор вздрогнул. Его взгляд, из сосредоточенного, стал растерянным, потом появилось чувство вины. Егор рванул к Тае, отбросив и кисть и палитру. Взяв ее за руку, он повел ее к картине, которую рисовал. Это был портрет Алины. Он еще не был окончен, но уже сейчас было видно, что изображенная на нем девушка, купающаяся в солнечных лучах, это Алина. Молодая, красивая, с венком цветов на распущенных волосах, протянула руки к небу и танцует под неслышимую музыку. Картина была выполнена в нежных палевых тонах, и от нее буквально исходило сияние. Тая вопросительно повернулась к брату. Егор метался по комнате, и было видно, что он хочет много сказать, но не знает с чего начать. Наконец его метания прекратились. Он произнес «Я во всем виноват», и в этот раз Тая услышала его слова. «Я сволочь, это я погубил Алину. Я чувствовал себя ущербным. И очень боялся, что она меня бросит если узнает. Я не мог этого допустить, ведь я ее люблю. Люблю больше жизни. Поэтому не смог отпустить. Здесь я оказался один. Ее нет». Он снова заметался по комнате. «Снова я о себе. Умом я понимаю, что если любишь, то сможешь отпустить. Я не могу, не могу без нее». Егор мучительно застонал. «Я постараюсь. Пусть хоть в картинах, но она будет со мной. Может в этом мире, где мы оказались, она будет счастлива. Может она сможет простить меня». Егор резко повернулся к Тае «и ты прости меня. Я не очень понимал, что творил. Я больше вас не побеспокою. Иди, иди домой. Сделай счастливым ее сына. Прощай». Он подтолкнул ее к двери. Тая на пороге обернулась «и ты прости», сказала искренне она, «я была плохой сестрой, но постараюсь стать хорошей матерью. Прощай». Она шагнула за порог провожаемая улыбкой брата.
Последнее, что увидела Тая, удаляясь от дома Егора, была девушка, которая приближалась к обители с другой стороны. И Тая была абсолютно уверена, что это Алина. «Хоть здесь будьте счастливы». Подумала Тая перед тем, как очнулась.
На душе у девушки было так хорошо, как не было, последние несколько лет. Не смотря на смерть близких, она понимала, что изменить это, не в силах. Но была уверенность, что они нашли покой. Она смогла простить брата и попросить у него прощение. Боль, обида, непонимание, скручивающие ее чувства в тугой узел, отпустили. Наконец-то она могла дышать полной грудью. Ведь как бы хорошо ей не было, в глубине души все равно был груз неразрешимой проблемы. И вот все закончилось.
Тае захотелось двигаться, захотелось попить чай, захотелось поделиться хорошими новостями с Никитой. Но она никого не стала будить, а осторожно сползла с матраса, попыталась встать а ноги, но ее схватили за ноги. Тая взвизгнула.
- Куда ползем? – шутливо грозно прошептал Никита.
- Поползли со мной – Тая махнула рукой в сторону кухни, - есть новости.
Они, хихикая, поднялись с пола и двинулись в сторону кухни.
- Садись. Я сейчас тебе все расскажу. – Тая усадила Никиту, налила чай, достала конфеты, уселась на стул, поерзала и начала:
- Ну, слушай….. – после ее рассказа глаза горели у обоих.
- Я так рад, что все получилось. – Никита помолчал – а вообще, наши разговоры похожи на бред сумасшедших.
- А то, что происходило в квартире, на что похоже? На групповые галлюцинации?
- Ты права. Все это было. И было с нами. Я благодарен Егору, что он помог мне узнать, что Степан мой сын, хотя для меня он и так стал сыном. Да и согласись, вся эта ситуация, подтолкнула тебя ко мне. – Никита перетащил Таю со стула к себе на колени. Тая толкнула его кулачком в плечо