Одним резким звуком, который до сих пор отчетливо звенит в моих ушах – хлопком закрывшейся входной двери. Так прозаично и так мерзко. Так трусливо и так по-мужски.
Признаться честно, я не сразу врубилась, что произошло. Только когда дошлепала до ванной, исследовала всю квартиру, вернулась в кухню – только тогда поняла, что он просто ушёл. Сбежал, как трусливая крыса, даже не оглянулся посмотреть, как поется в известной песне.
У меня сейчас был самый невероятный секс, который только можно представить. И самое гадкое послевкусие, которое не искоренить уже ничем. Да и кто будет пытаться? Я ведь кукла, с которой можно делать все что угодно. Можно забрать мою свободу и независимость, можно полить грязью, использовать по назначению мои навыки или тело, а потом выкинуть на помойку. Никто не заступится за мелкую воровку, чья жизнь копейки ломанной не стоит.
Меня тошнит от одной мысли, насколько я – дура. Насколько наивность затмила мне глаза, ведь раньше я никому не доверяла, никого не подпускала, ни в личное пространство, ни к телу, не считая Юры – студента, что лишил меня невинности. Но то был осознанный шаг. Он снимал квартиру в соседнем доме, и мы встречались периодически на улице, прежде чем Юра ко мне подкатил. Он не ухаживал и ничего не обещал. Просто однажды предложил пойти к нему, и я пошла. Все было быстро и больно. Он кончил и сказал, что я – супер. А на следующий день я встретила его с очередной пассией. Банально и, конечно, неприятно, но не настолько, чтобы вскрыть себе вены. Я это пережила, как страшный сон, ведь никогда не питала иллюзий, будто моя девственность является особой ценностью, чтобы нужно было её беречь. Однако отвращение к особям мужского пола тот случай выработал стойкое. Ко всем абсолютно. Кроме одного. Этот мерзавец Максим так притягивал мою слабую перед его чарами душонку, что я сама, как мотылек полетела на огонь бешеной мужской страсти. Честно, никогда не верила во всю эту книжную чепуху про любовь с первого взгляда. И только оставшись одна в роскошной квартире, в которой, казалось, сами стены кричат: «Шлюха!», я вдруг осознала, что чувствую к нему намного больше, чем сексуальное влечение. Потому что, когда он ушёл, я ощутила внутри такую пустоту, будто у меня вырвали сердце.
***
После бессонной ночи бесконечных терзаний и обещаний - никогда больше не поддаваться на грязные уловки чертова ублюдка, я встала, чувствуя боль во всем теле, будто меня переехал каток. Казалось, хуже быть не может. Но, все же, области маразма безграничны.
Позвонила Елена и сказала, что мне не нужно ехать в офис, вместо этого я должна буду приехать в особняк «Корлеоне», где мы с ней займемся подготовкой к очередному этапу «покорения» Антона. Меня мутило от одной этой мысли, но, с другой стороны я испытала облегчение, ведь мне не придется встречаться с Боссом, а перед его появлением я попрошу водителя отвезти меня «домой». Так ведь можно?
Дорога заняла часа полтора, и я, наконец, рассмотрела, как выглядит путь в логово зажравшегося миллионера, на всякий случай запоминая детали.
Лена встретила радушной улыбкой, как, впрочем, всегда, ничего особо не выражающей. Мы сперва пошли с ней прогуляться по саду, ведя разговор на отвлеченные темы, когда у меня в кармане завибрировал телефон. Я вздрогнула. Смотрю на экран – там не звонок. Сообщение:
«Об этом никто не должен знать.»
Гадкое, липкое чувство мерзкого оцепенения обволокло меня со всех сторон и зажало, мешая вздохнуть. Наверное, вид у меня такой, как будто я мышьяка наелась, потому, что Лена сразу среагировала быстрым обеспокоенным вопросом:
- Ася, что случилось? Что там?
Я не могу пошевелиться, и просто тупо пялюсь в экран. Точнее, на имя отправителя, заранее «заботливо» вбитое в список контактов:
«Твой Корлеоне».
Глава 9
Максим
***
Сижу в своем кабинете с шести часов утра. Не потому что, как отъявленный трудоголик, сегодня решил придти пораньше. Просто все попытки уснуть в моей комфортной по всем меркам кровати не привели к успеху. Я отчаянно пытался, правда. Но мысли настолько сдавили мозг, что хотелось биться головой об стену.
Когда Ася пошла на «встречу» с Антоном, я волновался, как восьмиклассница перед первым сексом. Почему-то никак не мог унять это странное чувство, а, если разобраться, со мной давно такого не было. И дело совсем не в страхе, что она могла облажаться. Нет, я был почти уверен, что все пройдет гладко. Просто, в какой-то момент, в мой мозг пробралась навязчивая мысль: «А что, если Антон ей понравится? Что будет, если она вдруг воспылает чувствами к нему?». Вы скажете – резонное опасение. В таком случае, ты, Гаврилов, останешься с носом, ведь не видать тебе программы, как своих ушей. Только, почему-то мой воспаленный мозг тогда думал совсем не об этом. Реально, от этих мыслей я ощутил невероятную… ревность. Одно только предположение, что малышка может заинтересоваться кем-то, кроме меня, что было само по себе крайне маразматично, выбило меня из колеи основательно. Даже в самом начале наших отношений с Олесей, я не испытывал ничего подобного, хотя был влюблен в неё – это точно. Был… Что за дурь? Я и сейчас её люблю. Просто какая-то программа в моем теле сбилась и почувствовала свежую кровь. Она как глоток свежего воздуха среди пафоса и шика, к которому я привык. Как ниточка к прошлому, напоминающая, кто я такой, и за что должен быть благодарен судьбе. Эта маленькая девчонка «с улицы», со взглядом затравленного зверька и королевской кобры одновременно, пленяет своей природной красотой без тени косметики и работы салонных мастеров. В ней есть что-то притягивающее и отталкивающее с одинаковой силой, наверное, дикое желание быть независимой и подчиниться кому-то полностью, вперемешку с искаженным понятием жизни в целом, из-за того, как сложилась её нелегкая судьба. Когда я смотрю на неё, мне хочется защитить от всех опасностей и бед, но, когда встречаюсь с глазами, вижу в них самого себя – такого, каким никогда больше не хочу быть, безысходно понимая, что пропасть между нами никогда ничем не заполнится. Мы всегда останемся по разные стороны, как бы мне не хотелось переманить её к себе.