Поэтому я ушел, не сказав ей ни слова, хотя малышка не заслуживает такого обращения. Страсть между нами - почти патологическая, и я чувствую, как она борется со своим желанием, но также, как и я, не может с этим совладать. У меня совсем сорвало крышу, когда я, прождав её и заглушив почти полбутылки виски, увидел в голубых глазах какое-то отрешение и равнодушие, противоположное тому, что чувствовал я. Это послужило «красной тряпкой», и я уже не смог остановить рвущуюся наружу жажду обладать наглой девчонкой. Но я даже не мог предположить в самой смелой фантазии, что она ответит на мою страсть так самоотверженно. Это было просто нечто. Не просто секс. Помешательство на грани сумасшествия. Я забыл обо всем, что меня окружает, когда оказался в ней. Забыл об ответственности, об Олесе, об этой гребанной флешке… Просто ощущал её дрожь и съезжал с катушек.
Я сбежал, понимая, что не выдержу её взгляд. Не знал, что там увижу, да и не хотел знать. И промучившись до утра чем-то между угрызениями совести и нежеланием признавать свою вину, решил, что больше это не должно повториться.
Признаю, веду себя, как последняя скотина. Но девочка должна понимать, что это не повод звать её замуж. Тем более, у нас договор, и она, если справится, получит немаленькую сумму, сможет начать нормальную жизнь, и не вспоминать одного конченого кретина. Поэтому, после долгих размышлений пишу ей лишь одно сообщение, почти уверенный, что поступаю правильно.
***
Сижу в офисе до обеда, беспощадно отыгрывая плохое настроение на секретарше. Ну а что, одному мне страдать? Каждые полчаса получаю отчет из коттеджа, то от Елены, то от Бизона. В Багдаде все спокойно. Пару раз даже просматриваю видео с камер в доме. Не знаю, что там пытаюсь найти, просто лишний раз убедиться, что Ася не бьется в истерике и ведет себя нормально. Она не бьется. Даже как-то слишком спокойна. Надо сказать, меня это немного задевает, сам не знаю, почему.
От мыслей о девчонке отвлекает телефонный звонок. Не очень хотелось бы отвечать, но придется.
- Чего тебе?
- Здравствуй, братец. Как поживаешь?
- Твоими молитвами. У тебя что-то срочное? Дел полно.
- Ты всегда такой занятой, прям президент, не меньше. Просто хотел поинтересоваться, как у тебя дела, мы же родственники.
- Слушай, родственник… Шел бы ты куда подальше…
- Я вот хотел спросить, где ты откопал такой «цветочек»?
Чувствую, как челюсть сводит от злости. Этот прыщ вообще не стесняется своей наглости.
- Вот, собираюсь фирму свою открывать на днях. Как думаешь, смогу переманить твою помощницу к себе? Хотелось бы получить бриллиант в свое личное пользование…
- Тебе ничего не светит, дорогой. Не отвлекай меня по всякой ерунде больше.
Отключаюсь и со всей силы ударяю кулаком по столу. Он настолько уверен в себе, после того, как присвоил себе дело всей моей жизни, что хочется немедленно вытрясти из него всю дурь, пока не перестанет хрипеть. Хотя, если Антоша звонит мне лично по поводу Аси, значит, заинтересовался ей. Это определенно положительный момент. Почему тогда у меня такое гадкое ощущение?