Он даже не повернулся, продолжая выдыхать сизый дым тонкой струйкой. Плечи под тёмной майкой были сведены напряжением, словно на них лежало что-то до ужаса тяжёлое.
Хантер не мог отделаться от мыслей об отце и Трейси. Перед глазами пестрила оранжевая форма, решётки и глубокие морщины на лице Бена. Как будто мало постоянных снов и чувства вины, терзающего изнутри подобно прожорливой пиранье. Он до сих пор ругал себя последними словами, что не сберёг мать и не добился свободы отца.
Теперь же понимание, что эта попытка последняя, поселяло под рёбрами страх. Противное, липкое ощущение, как будто всё давно предопределено за тебя, и ты не больше, чем пешка в руках какого-то большого игрока. Пытаясь его заглушить, он закурил вторую сигарету, забивая лёгкие никотином.
Гвен наблюдала за резкостью его движений, покусывая губу. Что же лучше — оставить его сейчас наедине с собой, дать пропитываться табаком в одиночестве? Лезть в душу в калошах тоже совсем не хотелось. Но давать Хантеру просто стоять и травить себя лишними нервами никак не поможет делу.
Сделав вперёд пару неслышных шагов, она как можно мягче положила ладонь на его плечо, но Хантер тут же её небрежно стряхнул:
— Андерсон, я что, неясно выразился? Отстань, — раздражённо прошипел он, продолжая буравить невидящим взглядом серый проулок.
Уже чувствовал, как близко очередной приступ ярости, от которой не было спасения. Как жёг кровь привычный яд, грозя стать кипящим морем ненависти ко всему окружающему миру. Срываться на Миледи не было никакого желания, как и остановить сжавшийся до белых костяшек кулак.
— Да не очень-то и хотелось, — безразлично фыркнула Гвен, наконец, приняв решение.
Изображать участие и сочувствие точно не вариант, который способен успокоить источающего волны злости Хантера. Она слишком хорошо понимала это состояние. И не собиралась больше нарушать границу его личного пространства.
Спокойно взяла с подоконника пачку и вытащила одну из вишневых сигарет. Ощущая всей кожей, с каким непонимающим прищуром смотрел на неё Хантер, неспешно закурила, нарочито не обращая внимания на компанию. И бесстрашно уселась на деревянные балконные перила, согретые на солнце. Откинула назад влажные волосы, тряхнув головой и почувствовав, как на спину закапала вода. Ухмыльнувшись, со вкусом затянулась, безо всякого труда делая вид, что именно за этим и пришла.
— Слезь, пока не навернулась вниз башкой, — не сдержавшись, буркнул Хантер, невольно отвлекаясь на созерцание этой чертовки.
Сквозь его собственную рубашку угадывались очертания полной груди, а молочная кожа упругих бедер, едва прикрытых хлопковой тканью, неизбежно манила коснуться. Яркие оранжевые лучи приближающегося заката словно создавали вокруг Гвен ореол, окутывая светом. И ни одна живая душа, кроме самого Хантера, не могла бы даже заподозрить, что скрывалось в этом ангельском создании.
Она демонстративно закинула ногу на ногу, удерживаясь буквально на воздухе. Выпустила через нос струйку вишневого дыма, едва не расплывшись в торжествующей улыбке.
Вот он и отвлёкся. Беспокойство за неё пересилило, переключив мысли в другое направление. Справилась. За те пару дней, что они жили в одной квартире, Гвен начала на подкожном уровне понимать, что от неё требовалось в тот или иной момент. Когда прижаться поближе и поцеловать, а когда лучше занять его голову делом.
— Какое беспокойство, — закатив глаза, тут же начала она свой отчёт: — Некогда заниматься прокрастинацией. Итак, я подготовила оружие и ампулы с препаратом. Одно плохо: протестировала только на мышах, сам понимаешь. Так что я не могу даже примерно сказать, сколько у нас будет времени на всё.
— Но ведь подействует? — с сомнением нахмурился Хантер. Ему совсем не хотелось неожиданных поворотов, включающих вынужденный отстрел охранников Дональда. — У нас не будет второй попытки. И мне всё ещё кажется невероятным везением, если он поведётся на наш обман.
— Остынь, Хантер. Расслабься. Да, вряд ли его может заставить поднять задницу чрезмерная любовь к племяннице. Но вот угроза репутации гораздо более весомый аргумент, — заверила Гвен, нисколько не сомневаясь в своих словах.
Если что она и знала о дяде, так это его маниакальную жажду денег, власти и положения в обществе. И после того, как уже получил удар в спину от вскрытия тайны дочери, он точно не потерпит нового скандала вокруг своей семьи.
— И всё же, было бы проще использовать Вирджинию, — вздохнул Хантер, выкидывая окурок вниз, к мусорным бакам. — Как-то надёжней.
— Знаю. Но она так и не объявилась. Миссис Гонсалес сказала, что та временно уехала из города после столь громкого увольнения. Но что-то тут точно не так…