Был там еще один конверт, уже белый, с моим членским ID на обороте. Я сделала три глубоких вдоха и выдоха, прежде чем открыть его и достать сложенный вдвое листок А4. Копия с копии, подпись – «Фиа Остергаард». Мои жизненные показатели, группа крови, генетический «отпечаток» – вся моя личность, черным по белому. Ближе к концу я краем глаза увидела то, от чего меня чуть не вывернуло наизнанку, и сложила листик вчетверо, а потом еще пополам и засунула в конец пособия. С меня хватит.
Оглядываясь назад, я невольно содрогаюсь от стыда за собственное невежество. Как я была уверена, что все понимаю, и как легкомысленно на самом деле относилась ко всем этим обследованиям и инструктажу! Не то чтобы я не готовилась. Конечно, готовилась. Я тщательно читала подготовительные материалы, задавала правильные вопросы, подавала надежды. С горящими глазами я всегда тянула руку. Иначе я бы ни за что не дошла до конца. Но, может, дело в том, что слишком много распечаток надо было пролистать, слишком много сайтов прошерстить, да еще осмотры каждую неделю – и, конечно, Арт; – нам просто не хватало времени все это переварить. Мы прикрывались фактами, как бейджиками, не решаясь посмотреть правде в глаза.
Пока не появилась Нат[3], я даже не подозревала. Целыми днями только и делала, что бездумно слушала, как и все остальные. Столько раз я подмечала это за другими – расчет на инстинктивное чутье, которое подскажет, если что-то неладно, и предупредит удар судьбы. Но чутье легко обмануть, и в такие моменты интуиция наша молчит.
А потом уже поздно.
3
Так уж совпало, что я выпустилась с четвертого этапа и тогда же съехалась с Артом.
О том, чтобы переехать ко мне, не могло быть и речи. Даже мне здесь негде развернуться, а ему нужен свой кабинет. Арт подумывал продлить договор с арендодателем, но тот ответил однозначным «нет», отказываясь встретиться и объясниться. Арт спросил его еще раз, даже добровольно предложил повысить ренту, но тот перестал отвечать по е-мейлу и направил письменное подтверждение об истечении договора аренды, уже подписанное и с проставленной датой.
Мы начали смотреть квартиры сразу за чертой города, чтобы мне было не слишком далеко до работы и Арт мог наблюдать в окно зеленый пояс – засеянные поля, которые бороздили засевщики в спецовках, обильно орошая мертвую землю. Как по мне, они напоминали пчеловодов со страниц старых книжек, только от бедра и ниже их зеленые комбинезоны выцвели практически добела. Бывало, они даже водили что-то наподобие трактора, распылявшего удобрения сзади, но большинство из них все делали по старинке – а именно бродили по бороздам, каждые метра полтора откашливаясь в локоть. Кошмарная работа. И пусть даже городской воздух налипал на волосы и обжигал мне ноздри, когда я выходила с работы, – все лучше, чем нюхать удобрения на поперечном ветру. Что бы там ни было намешано, в груди от них пекло. Арт сказал, что ему на свежем воздухе лучше думается, и мы взялись за поиски места, которое бы подошло нам обоим, уровнем выше наших нынешних квартир. Уютное местечко, чтобы было куда расти. Но главное – чтобы там был просторный чердак со звукоизоляцией, быстрым доступом и надежным замком.
Мы ходили смотреть три места, прежде чем нашли наш будущий дом на Дьюксберри Тэррас – изящный особнячок из красного кирпича с двумя спальнями, (показушной) лужайкой у входа и даже солидным газончиком на заднем дворе. Из окон, выходящих на улицу, было видно, как террасы заворачивались, словно раковина улитки, утыканные фигурками, застывшими в спешке из пункта А в пункт Б. Шторы у всех были задернуты либо завешены тюлем, и я подумала: неужели они тоже прячутся? Пусть даже обстоятельства у них были другие, но и они отгораживались от мира, от света. Может, знай они, чем мы тут занимаемся, они бы все поняли. Риэлтор нам попался без предрассудков, не то, что арендодатель Арта; он сразу радостно сообщил, что люди тут держатся особняком, и даже есть такие же парочки – напротив по улице и на нашей стороне через пару домов. Сказал, что есть общественный сбор мусора, проводится он два раза в месяц, но участие добровольное, а еще по субботам открывается лавочка с фруктами, в квартале от нас на углу.
Мне нравилось, что домик подпирали по бокам братья-близнецы, как надежные товарищи в драке или опора под холодными ветрами. И хотя по факту дом был трехэтажный, он казался приземистее своих соседей, которые со всех сторон, где только можно, обросли флигельками, крытыми верандами и всякими пристройками. Где раньше были палисадники, теперь все замостили, и на месте цветов стояли пластиковые гномики. Наверное, так проще, чем бороться за гиблое дело. И чище, чем опрыскивать крыльцо удобрениями.