— Не знаю, я ничего не знаю. Он бросил трубку, когда говорил со мной, хотя он и говорить-то толком не мог. Кажется, он даже иногда плакал.
— Ну, конечно! Вот только не преувеличивай.
— Клянусь тебе, зачем же мне говорить такие глупости, если это неправда?
Р-р-ринг. Мобильный Алессандро.
— Это Ники.
— Не говори ей ничего. Скажи, что мы как обычно едем на футбол…
— Тогда мы уже должны быть на поле, сейчас половина девятого.
— Тогда скажи, что сегодня мы играем позже.
— Но зачем это всё?
— Я потом тебе объясню.
Алессандро качает головой, а затем открывает мобильный.
— Милая…
— Эй, привет! Я думала, что ты уже на поле…
Алессандро сердито смотрит на Пьетро, который забавно наклоняет голову в его сторону, словно хочет вмешаться в разговор.
— Да… нет… сегодня мы играем немного позже, потому что Пьетро как всегда ошибся, когда заказывал поле…
— Правда? Ты мне не врёшь?
— Я? И зачем же мне это, милая? Какая у меня должна быть причина, чтобы лгать тебе?
Алессандро снова зло смотрит на Пьетро и качает головой.
— Ну, я не знаю… прости… В общем, я хотела сказать тебе, что поеду к Олли. Мы все собираемся у неё. Но сейчас у меня садится батарейка. Я позвоню тебе позже, когда вернусь домой.
— Не можешь зарядить его сейчас? Может, привезти тебе зарядник?
— Нет… Я уже на улице, и только что телефон просигналил, что батарея разряжена…
— А… Ладно, тогда зарядишь его у Олли…
— Ни у кого из девчонок зарядник не подходит к моему телефону… Слушай, милый, почему ты так разволновался? Ты ведь всё равно сейчас будешь играть в футбол…
— Ну, да… Как глупо… Ну, тогда пока.
— Ладно! Если забьёшь гол, дай мне знать, как великий чемпион, окей?
— Ещё чего!
— Только вместо золотого кубка возьми серебряный!
Алессандро вешает трубку и язвительно улыбается Пьетро.
— Поздравляю. У тебя всегда получается втянуть меня в неприятности, даже когда никто не виноват.
— Что ты хочешь сказать?
— Теперь она думает, что мы едем на футбол, а это неправда.
— И в чём проблема?
— Я ей соврал.
— Хочешь сказать, что ты это сделал в первый раз?
— Да.
Пьетро смотрит на него, не особенно убеждённый. Он недоверчиво поднимает брови. Алессандро чувствует, что его сверлят взглядом, бросает взгляд на улицу, а затем смотрит на Пьетро, потом опять на улицу, и следом вновь на Пьетро. Наконец, он оживляется.
— Ладно… за исключением того раза, когда я не сказал ей, что Элена вернулась…
— И этого тебе мало! А ещё ты не сказал ей, что вы помирились…
— Да-да, ладно! Но это было сто лет назад.
— И что?
— Нет, «и что» должен спросить я. Ты хочешь знать ответ? Дело в том, что этой ночью, спустя год, я вру ей снова, но безо всякой видимой причины.
— Ошибаешься, причина есть.
— И какая же?
— Представь, что завтра Ники встретится с Сюзанной и скажет ей, что мы не играли.
— Ладно… И что в этом такого?
— Ну, сегодня я вернусь домой поздно, потому что сказал Сюзанне, что мы начнём играть только в одиннадцать…
— В одиннадцать?
— Да, я сказал ей, что ты забыл заказать поле, и поэтому нам дали его только на последнее доступное время…
— Именно этого мне не хватало!
Алессандро качает головой и следит за дорогой. Пьетро обнимает его.
— Спасибо… я горд иметь такого друга, как ты…
Алессандро улыбается.
— Мне бы хотелось, чтобы я мог сказать то же самое.
— Эй… — Пьетро отстраняется от него и приподнимается. — Серьёзно?
— Нет…
Алессандро начинает смеяться и снова качает головой.
11
Энрико сидит в кресле в гостиной. Маленькая Ингрид спит у него на руках.
— Так вот, она мне позвонила… Позвонила мне в офис и сказала только: «Дора останется до семи и уйдёт. Постарайся вернуться к этому времени, иначе Ингрид останется одна…»
Энрико смотрит на спящую Ингрид. Он поглаживает её, потом пальцем поправляет слюнявчик под её подбородком.
— Вы поняли?
Алессандро, Пьетро и Флавио сидят напротив него на диване. У всех троих открыты рты. Энрико смотрит на них и качает головой. Алессандро кажется самым заинтригованным.
— А что случилось потом?
— Потом я вернулся как раз вовремя, потому что Дора уже собиралась уходить.
— Да, но Камилла… то есть, где же Камилла?
Энрико смотрит на него со всем спокойствием мира. Затем он бросает взгляд на часы.
— Должно быть, она в небе. Через три-четыре часа она будет на Мальдивах. Если самолёт не развалится прямо в небе, чего я ей и желаю!