— Она улетела на Мальдивы? И с кем же?
— С адвокатом по имени Беретти, очень выдающимся парнем из моего клуба, которого я сам ей и представил.
— Ты? Зачем?
— Камилла хотела кое-что переделать в новом доме, рабочие сорвали резьбу на трубах в ванной, из-за этого был страшный потоп. Адвокат Беретти помогал нам подать в суд на эту компанию…
— И что из этого вышло?
— А то, что Беретти потерял лицензию адвоката, а я потерял свою жену, и теперь она сбежала с ним…
Флавио поднимается с дивана. Пьетро вдруг что-то осознаёт.
— Но ты одет в форму…
— Может, ты не помнишь, но этой ночью мы должны были играть вместе.
— Я помню!
— Так как я должен был задержаться, то решил переодеться, чтобы не заставлять остальных ждать на поле. То есть, если бы мы вообще играли… А затем случился этот небольшой удар…
— Небольшой удар, говоришь!
Энрико пожимает плечами.
— Какая разница, мы бы всё равно проиграли.
— Я не был бы так уверен… По-моему, именно сегодня мы могли бы наконец выиграть.
— Это верно, — Энрико смотрит на них и разводит руками. — Теперь я ещё и чувствую себя виноватым в том, что лишил нас возможной победы.
— Ладно, запомни, что мы планировали играть в одиннадцать.
Флавио смотрит на Пьетро, не понимая, о чём он говорит, но вдруг до него доходит.
— Значит, мы всё-таки играем?
Алессандро отрицательно качает головой.
— Ничего подобного, нет никакой игры…
А Пьетро наоборот подтверждает.
— Да есть же, есть.
Теперь Флавио уже ничего не понимает.
— Так мы играем или нет? Пьетро, объясни мне.
— Послушайте, всё очень просто: мы играем, но не играем… ясно?
— Я совсем ничего не понимаю…
Пьетро садится и разводит руками.
— Ладно. Итак, ребята, я объясню вам, как я понимаю эту ситуацию с моей скромной точки зрения. Это вопрос верности.
Флавио с любопытством смотрит на него.
— Что ты имеешь в виду?
Пьетро продолжает с улыбкой на лице.
— Бесполезно искать верность… Верность не из этого мира… То есть, не из этой эпохи. Оскар Уайльд сказал, что верность в эмоциональной жизни то же, что последовательность в жизни рассудка — попросту признание несостоятельности, ни больше ни меньше. Так что я, вместо того, чтобы в одиннадцать выйти на поле… окажусь под простынями с женщиной, которая состоит в счастливом браке с мужчиной, который… как раз будет на игре!
Флавио направляется в кухню.
— Прости, но я не согласен… Я налью себе чего-нибудь выпить?
— Конечно, в холодильнике есть Кока-Кола, пиво и какие-то соки.
Флавио повышает тон, чтобы его услышали с кухни.
— Верность — это естественно, когда у вас искренние отношения. Это становится очевидным, когда в отношениях появляются проблемы… Хотите чего-нибудь?
— Т-с-с! — Энрико проверяет, не проснулась ли Ингрид. — Ты мог бы не кричать так, Флавио?
Его друг возвращается в гостиную и пивом и продолжает говорить, но уже шёпотом:
— Мы говорим о вопросах бытия.
Алекс делает странный жест рукой, означающий: «Ну, конечно».
— Конечно, как иначе… Но спать с замужней женщиной, которая радуется, когда её мужа нет дома, это совсем нехорошо…
Флавио открывает пиво.
— Я понимаю, а ты не мог бы уложить Ингрид в кроватку, оставляя в стороне проблемы Пьетро?
— Ты прав… — Энрико уносит малышку в спальню.
— Он не может расстаться с ней ни на секунду?
Пьетро отрицательно качает головой.
— Нет. Представь, если бы Камилла ушла, забрав дочку… Он бы покончил с собой.
Энрико возвращается в гостиную. Теперь Флавио садится на диван и пытается успокоить его.
— В любом случае, ты не должен злиться на Камиллу. Ты должен думать о том, как прекрасно всё было до вчерашнего дня… К сожалению, некоторые вещи разрушаются внезапно.
— Ага, трубы в ванной…
— Любовные отношения… — Флавио делает глоток своего напитка, и ему в голову приходит идея. — Секундочку, детектив ведь ничего не нашёл два года назад… правда?
Энрико смотрит на Алессандро. Алессандро смотрит на Флавио. Флавио смотрит на Пьетро. Энрико потрясён.
— Я в шоке… Алекс… Ты всем рассказал?
Алессандро смотрит, не отрываясь, на Пьетро. На самом деле, он сказал только ему. В прошлый раз у него получилось соврать, так что ему не остаётся ничего другого, как солгать снова.
— Прости, Энрико… Этот груз слишком давил на меня, и не смог перенести такое в одиночку…
Пьетро осознаёт свою ошибку и пытается всё исправить.