24
Вечером. Намного позже.
— Привет, любимый, чем занят?
— Ники! Какой приятный сюрприз… Я работаю…
— А. Как всё прошло утром?
Алессандро целое мгновение сидит в шоке.
— А что утром?
— Не знаю, просто спросила… Мы никогда не обсуждаем дела.
— Ну, этим утром… — Алессандро чувствует себя немного виноватым. Но почему? В чём причина? По мере того, как он пытается понять, чувство вины нарастает. — Этим утром… Этим утром… Ну, всё прошло без сучка без задоринки. Я посмотрел проекты новой кампании, вышло неплохо, и мы отлично укладываемся в сроки, возможно, придётся поправить цвета, но с этим можно не торопиться…
— Ну, значит, ничего нового…
А секундой позже кто-то стучит в дверь.
— Войдите.
Входит Раффаэлла с папкой в руке. Алессандро немного смущённо смотрит на неё и прикрывает телефон рукой.
— Что такое? — спрашивает он её шёпотом.
— Я хотела показать тебе это… но забыла.
— Ах, да, один момент…
Раффаэлла улыбается и выходит из кабинета. Алессандро возвращается к разговору с Ники.
— Прости, что ты сказала?
— Не волнуйся, я спрашивала, нет ли у тебя каких-нибудь новостей.
— Нет, нет… Ничего нового, а что? — он немного чувствует себя лжецом из-за того, что не упомянул об этой особенной новости с тёмными кудрями и длиннющими ногами. И пленительной улыбкой. И фигурой, захватывающей дух. И…
— Ничего, Алекс, я ведь уже сказала… Чистое любопытство. В общем, я сидела дома и занималась, как мне в голову пришла одна идея: я бы хотела пригласить тебя на ужин.
— На ужин?
— Да… Можно узнать, что такое с тобой сегодня, Алекс?
— Просто ты никогда не приглашала меня на ужин…
— Ну, так уж вышло. Смотри на это, как на случайность… Как бы там ни было, один мой друг открыл новый ресторан, очень классный, на виа делла Бальдуина.
— Хорошо, — Алессандро немного успокаивается. — Только я не знаю, во сколько сегодня закончу.
— Как хочешь. Тогда увидимся около половины десятого, как думаешь, ты уже освободишься к этому времени?
— Да, конечно.
— Я пришлю тебе точный адрес в смс…
— Ладно, до скорого.
Алессандро отключается и глубоко задумывается. М-м-м. Как странно. Тут что-то не сходится. К чему были все эти вопросы? Боже мой… А если эта Раффаэлла — её подруга? Он начинает представлять себе телефонный разговор между Ники и Раффаэллой. Ладно, к чему это всё? Я всегда могу сказать ей, что, когда мы говорили по телефону, мне ещё не представили Раффаэллу. Даже более того, она пришла на собеседование в конце рабочего дня. А потом он бледнеет. А если они уже поговорили? В таком случае Ники сейчас спрашивает себя: почему же он мне ничего не сказал? А что я могу сказать ей? Боже, что я делаю? Я превращаюсь в Пьетро. Ищу отговорки ещё до того, как меня обвинили? Пытаюсь оправдаться? Почему? Что я сделал? Он снова возвращается в свой сон, со всеми своими друзьями, одетыми, как адвокаты, которые качают головами. И его снова признают виновным.
Так что Алессандро остаётся только одно: открыть дверь и позвать её.
— Раффаэлла, зайди…
— Да… Извини, я не хотела тебе мешать, просто забыла показать тебе это, — она кладёт на стол различные проекты. — Это кампания, сделанная другим агентством, которая имела огромный успех в Японии.
— Ясно… — Алессандро всё просматривает, хотя на самом деле ничего не видит. — Слушай, ты случайно не знакома с Ники Кавалли?
Раффаэлла наивно улыбается, может, даже слишком наивно.
— Нет… или, по крайней мере, я так думаю. А что? Я должна знать её?
Алессандро облегчённо вздыхает, хотя сомнения не отступают. Они всё ещё с ним.
— Да нет, я спросил тебя, потому что… мы использовали её для одной кампании японцев… ЛаЛуна, — и тут он понимает, как ужасно звучат произнесённые им слова «мы использовали её». — А ещё она моя девушка.