Раффаэлла улыбается.
— А, да… Понятно. Поздравляю. Но нет, я с ней не знакома… Мне жаль, — безразлично пожав плечами, она покидает его кабинет.
«Мне жаль»? Что она хотела этим сказать? Может, в этом не было ничего особенного. Да и вообще, с чего я стал задавать все эти вопросы? Что со мной происходит? Хотя то, что Ники ни с того ни с сего стала расспрашивать его о новостях, тоже не вписывается в рамки нормального. И это внезапное приглашение на ужин? Да, как-то подозрительно. Ну ладно, приглашение на ужин может быть предлогом отпраздновать что-то, сообщить какую-то хорошую новость. Вдруг у него возникает очередное сомнение. А если новости есть у Ники? Одна из таких невероятных новостей, которые переворачивают жизнь с ног на голову и которые обычно рассказывают после красивого тоста. «Дорогой, я должна рассказать тебе кое-что очень важное». Он представляет себе, как Ники с улыбкой смотрит на него из-за бокала шампанского. «Алекс… ты станешь папой!» Но я всегда с этим осторожен. Да, вряд ли. Хотя дело может быть совсем в другом. И в его сознании снова всплывают его друзья в адвокатских мантиях. Их физиономии ещё более суровые, а глаза очень широко открыты. Виновен в самом факте того, что вообще посмел думать. Глубокий вздох, затем ещё более глубокий. Алесандро уверен только в одном: он виновен. Снова? Да. Он не может дождаться ужина с Ники. Потом его взгляд опускается к столу. Последние проекты Раффаэллы. И запись в ежедневнике: «ужин с Ники в 21:30». Невозможно. Что-то тут не так.
25
Кристина останавливается на светофоре. Осматривается. Видит на тротуаре пару, гулящую в обнимку. Неподалёку от неё другая пара целуется в машине. Третьи пихаются и смеются. Сколько же счастливых и влюблённых людей в мире. Кроме меня. Я похожа на Нанни Моретти в «Бьянке», когда, тощий как спичка, с песней Scalo a Grado Франко Баттиато на фоне, в прекрасный солнечный день он выходит на пляж. И видит кучу любящих пар, которые обнимаются и целуются на полотенцах и лежаках.
И тогда Моретти с сухими волосами и в тёмных очках в стиле восьмидесятых, сначала безразличный, а затем — улыбающийся, решает, что тоже хочет любви. Так что он ходит между людьми, пока не замечает красивую блондинку, по пояс голую, лежащую лицом вниз. Он останавливается и ложится прямо на неё.
И она, как и должно быть, кричит, протестует и встаёт. Толпа собирается вокруг них, и они заставляют Моретти уйти. Ну и сцена. Да, но ему очень не хватало любви. А у меня она есть. Я не одна. Я с Флавио.
Загорается зелёный. Кристина переключается на первую и заводится. Улыбается. Да. Я тоже приняла решение. Я не лягу ни на кого. Сберегу свою любовь. Я буду баловать его. Приготовлю его любимый торт. Шоколад и кокос. Я так давно его не готовила. Как я могу жаловаться кому-то, если сама и палец о палец не ударила.
Кристина подъезжает к дому. Паркуется. Поднимается по лестнице. Она чувствует себя счастливой, как ребёнок, который сделал кому-то сюрприз. Она открывает дверь, закрывает её за собой, кидает сумку на диван и идёт на кухню. Ищет ингредиенты: две плитки шоколада, немного сливочного масла, яйца, молоко, мука, сахар и кокосовая стружка. Она включает радио и начинает готовить. Со страстью. Весёлая. Иногда она облизывает пальцы, окуная их в смесь. Включает духовку, чтобы разогреть её. Смазывает форму маслом. И незаметно для самой себя напевает свою версию песни Васко: «Торт для тебя… ты совсем его не ожидал… а теперь он у тебя есть… как такое вышло? Ну, знаешь…».
Звонит мобильный. Он в одном из карманов джинсов. Она достаёт его руками всё ещё белыми от муки. Открывает. Флавио.
— Привет, милая, это я… Слушай, извини, но это надолго. Я буду поздно. Мне нужно отредактировать кое-какую информацию до завтрашнего утра, а работа идёт так медленно… Целую.
Кристина молча сжимает телефон пальцами. Она закрывает его и кладёт на стол. Смотрит в духовку, где печётся торт. На её лице появляется горькая улыбка. Когда ты хочешь сделать сюрприз. Когда продумываешь детали, стараешься и чувствуешь себя такой счастливой, представляя, как будет счастлив он. И ожидание превращается в веселье. А потом — пуф! — достаточно одного звонка, одной невинной фразы или задержки на работе, и всё взлетает на воздух, ты остаёшься ни с чем. Интересно, где он сейчас. Мне хочется знать на самом деле. Чем он занят? И с кем? И кто этот придурок, который хочет, чтобы он успел доделать работу к завтрашнему утру? Может, он хочет изменить что-то в наших отношениях. А если он мне изменяет? А если он сейчас с другой, и поэтому придумал эту отговорку? Кристина представляет себе эту сцену. Флавио и какая-то женщина. Возможно, даже красивая. Возможно, в его офисе. Вместе. Близко. Они целуются. Ласкают друг друга. Что я испытываю? Что чувствую? Несколько лет назад одна только мысль об этом могла убить меня. А сейчас? А сейчас мне кажется, что в глубине души меня это не волнует. И это её пугает. Она чувствует себя такой виноватой. Как такое возможно, что мысль о том, что Флавио мне изменяет, оставляет меня равнодушной? Флавио и другая женщина. Вот бы знать… Возможно, он был бы даже более счастливым. Она вспоминает, что сказала её подруга Катя из университета: любовь не длится больше семи лет, а кризис начинается уже на шестом году. Что страсть, даже самая сильная, исчезает. И её место занимает скука. Привычка. И всё кажется безразличным. Погасшим. Пропадают стимулы. И любовь, та, что описывают в книгах и показывают в фильмах, становится просто плодом воображения. И в такой момент появляется два варианта: расставание или измена. Чтобы получить новые впечатления. Чтобы вспомнить те мощнейшие ощущения, которые сводили тебе живот при одной мысли о нём. Или о ней. О вас вместе. И продолжает крутиться этот порочный круг лицемерия, когда ни один из двоих не может набраться смелости сказать другому, что чувства изменились, исчерпали себя, исчезли. Как печально. Такова жизнь? Человек становится таким?