— Нет, Ники… я не хотел поступать в университет.
— Ага… — она изображает облегчение. — А я уже начала волноваться…
Алессандро растягивает губы в улыбке и пытается пошутить.
— Волновалась, что я буду учиться лучше тебя?
— Нет. Что ты окажешься неспособным сказать правду. — Алессандро хранит молчание и опускает взгляд. Ники расстроено изучает его. — Почему, Алекс? Почему ты следил за мной? Что заставило тебя волноваться? Ты думаешь, что я молчу о чём-то, что-то скрываю от тебя?
— Ты права, мне жаль.
Ники немного успокаивается.
— То, что случилось сегодня, показалось мне странным, я вдруг почувствовала себя в опасности.
— Ты?
— Да, я. Я целый день ходила и оборачивалась. Если ты, великий сыщик, перестал верить мне, думаешь, что я изменилась или что я тебе вру… Слушай, у меня голос дрожит, даже когда я просто говорю об этом. Мне очень плохо, клянусь тебе. Мне даже плакать вдруг захотелось, у меня живот сводит, а я даже ничего не съела…
В этот самый момент полный мужчина, хозяин ресторана и предполагаемый друг Ники, подходит к их столику.
— Вы уже определились? Что будете заказывать?
Алессандро и Ники враз поворачиваются к нему. На их лицах такое явное напряжение, что хозяину хватает наносекунды, чтобы понять, что это не самый подходящий момент.
— Ох, простите меня. Я… вижу, вы всё ещё думаете. Я подойду позже… а лучше, позовите меня сами… — он возвращается к кассе.
Алессандро и Ники провожают его взглядами. Затем она продолжает разговор.
— Если ты подумал обо мне такое, это потому, что ты сам сделал что-то подобное… Если человек подозревает, значит, у него самого совесть не чиста.
Алессандро удивляется.
— У меня? — на мгновение он представляет Раффаэллу, но понимает, что она здесь совершенно ни при чём. Потом в его сознании снова всплывают его друзья в адвокатских нарядах и снова кивают головами. Алессандро избавляется от этих мыслей. — Не говори такого даже в шутку, Ники. Как тебе такое только могло прийти в голову?
— Ну, тебе же пришло такое обо мне… — пока она говорит, у неё выступают слёзы, хоть они и остаются в её больших прекрасных глазах, как маленькие пузырьки, которые вот-вот лопнут.
Алессандро протягивает руку над столом и берёт руку Ники, крепко сжимает её и чувствует себя таким жалким оттого, что подумал о чём-то подобном.
— Прости меня, милая…
Ники рассматривает его, не произнося ни слова, даже и не зная толком, что сказать, её нижняя губа дрожит. Она чувствует необычайно острую боль в сердце. Словно земля уходит из-под ног. Словно падающий эквилибрист. Ей хочется прыгнуть через стол, чтобы обнять его, и в то же время она очень зла на него, ведь он посмел так глупо сомневаться в ней.
— Я не знаю, что со мной было, Ники, раньше мне никогда в голову не могло прийти подобное. Возможно, это из-за Камиллы, которая взяла и бросила Энрико, сбежав с каким-то незнакомцем… Я увидел, как рушится то, в чём я был полностью уверен… Они ведь были женаты…
— Я же не поступлю так с тобой… Я никогда не разобью твоё сердце вот так. Я не должна ничего обещать Господу, чтобы сохранить в сердце то, что чувствую сейчас. И знаешь, если что-то такое произойдёт со мной, ты будешь первым, кто об этом узнает.
Алессандро на стуле пододвигается к ней. Хозяин видит их со своего места, с момент рассматривает их, что-то бормочет и возвращается к своим делам. Пара замечает это, и Алессандро громко говорит:
— Ох… теперь я понимаю, почему это заведение так называется: этот тип слишком любопытный… Мы у него меж глаз!
Ники смеётся, слезинки текут по её щекам, она начинает хлюпать носом, снова смеётся и подносит салфетку к лицу. Она смеётся и плачет, и чувствует себя от этого идиоткой. Она бросает на салфетку взгляд.
— Так и знала… Блин, у меня тушь растеклась!
Алессандро нежно стирает тушь с её щеки одним пальцем, а затем легонько целует её веки.
— Прости меня, милая, я себя чувствую очень виноватым за свои мысли… — он сжимает её в своих объятиях и дышит, зарывшись лицом в её волосы. Она всё ещё дрожит. Он чувствует её тепло, нежность, хрупкость, она такая маленькая, что в одно мгновение он понимает: единственное, что он хочет делать в этом мире, — это защищать её, любить её и ни о чём не волноваться, без проблем и без сомнений отдать в её распоряжение своё тело и душу. Да, жить лишь ради того, чтобы видеть её улыбку. Алессандро ещё крепче обнимает её и шепчет: — Я люблю тебя… — затем он отстраняется и видит, как она улыбается, её глаза снова сияют, только в этот раз от счастья, он снова видит в них спокойствие и доверие. И это благодаря одному моменту, этому самому моменту. Он решает избавиться от сомнения: сейчас или никогда. Он решается. Сейчас. Прыжок. Сейчас. Он спокойный и умиротворённый возвращается на своё место, когда Ники снова начинает болтать.