Осознав ситуацию, он резко начинает краснеть.
— Я, правда...
— Может, ты просто захотел сходить на одно занятие, посмотреть, что такое университет на сегодняшний день, а потом поступить на филологический? — Ники улыбается ему.
Да, она предложила ему выход. Потому что, когда ты любишь человека, именно так ты и поступаешь. И взрываешься, только когда происходит что-то действительно серьёзное. Может, именно такого ответа ждёт Ники. Но когда он уже собирается ответить ей, он понимает, что это ловушка… смертельная ловушка. Если он согласится, то Ники поймёт, что он не до конца искренен с ней, он просто клоун, смешной, но шарлатан. Мужчина, не способный признавать свои ошибки, свои недостатки и слабости. В общем, лучше бы она меня схватила в университете и не оказалась подругой Раффаэллы. Так что он поднимает глаза и честно говорит ей:
— Нет, Ники... я не хотел поступать в университет.
— Ага... — она изображает облегчение. — А я уже начала волноваться...
Алессандро растягивает губы в улыбке и пытается пошутить.
— Волновалась, что я буду учиться лучше тебя?
— Нет. Что ты окажешься неспособным сказать правду. — Алессандро хранит молчание и опускает взгляд. Ники расстроено изучает его. — Почему, Алекс? Почему ты следил за мной? Что заставило тебя волноваться? Ты думаешь, что я молчу о чём-то, что-то скрываю от тебя?
— Ты права, мне жаль.
Ники немного успокаивается.
— То, что случилось сегодня, показалось мне странным, я вдруг почувствовала себя в опасности.
— Ты?
— Да, я. Я целый день ходила и оборачивалась. Если ты, великий сыщик, перестал верить мне, думаешь, что я изменилась или что я тебе вру... Слушай, у меня голос дрожит, даже когда я просто говорю об этом. Мне очень плохо, клянусь тебе. Мне даже плакать вдруг захотелось, у меня живот сводит, а я даже ничего не съела...
В этот самый момент полный мужчина, хозяин ресторана и предполагаемый друг Ники, подходит к их столику.
— Вы уже определились? Что будете заказывать?
Алессандро и Ники враз поворачиваются к нему. На их лицах такое явное напряжение, что хозяину хватает наносекунды, чтобы понять, что это не самый подходящий момент.
— Ох, простите меня. Я… вижу, вы всё ещё думаете. Я подойду позже... а лучше, позовите меня сами... — он возвращается к кассе.
Алессандро и Ники провожают его взглядами. Затем она продолжает разговор.
— Если ты подумал обо мне такое, это потому, что ты сам сделал что-то подобное... Если человек подозревает, значит, у него самого совесть не чиста.
Алессандро удивляется.
— У меня? — на мгновение он представляет Раффаэллу, но понимает, что она здесь совершенно ни при чём. Потом в его сознании снова всплывают его друзья в адвокатских нарядах и снова кивают головами. Алессандро избавляется от этих мыслей. — Не говори такого даже в шутку, Ники. Как тебе такое только могло прийти в голову?
— Ну, тебе же пришло такое обо мне... — пока она говорит, у неё выступают слёзы, хоть они и остаются в её больших прекрасных глазах, как маленькие пузырьки, которые вот-вот лопнут.
Алессандро протягивает руку над столом и берёт руку Ники, крепко сжимает её и чувствует себя таким жалким оттого, что подумал о чём-то подобном.
— Прости меня, милая...
Ники рассматривает его, не произнося ни слова, даже и не зная толком, что сказать, её нижняя губа дрожит. Она чувствует необычайно острую боль в сердце. Словно земля уходит из-под ног. Словно падающий эквилибрист. Ей хочется прыгнуть через стол, чтобы обнять его, и в то же время она очень зла на него, ведь он посмел так глупо сомневаться в ней.
— Я не знаю, что со мной было, Ники, раньше мне никогда в голову не могло прийти подобное. Возможно, это из-за Камиллы, которая взяла и бросила Энрико, сбежав с каким-то незнакомцем... Я увидел, как рушится то, в чём я был полностью уверен... Они ведь были женаты...
— Я же не поступлю так с тобой... Я никогда не разобью твоё сердце вот так. Я не должна ничего обещать Господу, чтобы сохранить в сердце то, что чувствую сейчас. И знаешь, если что-то такое произойдёт со мной, ты будешь первым, кто об этом узнает.
Алессандро на стуле пододвигается к ней. Хозяин видит их со своего места, с момент рассматривает их, что-то бормочет и возвращается к своим делам. Пара замечает это, и Алессандро громко говорит:
— Ох… теперь я понимаю, почему это заведение так называется: этот тип слишком любопытный... Мы у него меж глаз!
Ники смеётся, слезинки текут по её щекам, она начинает хлюпать носом, снова смеётся и подносит салфетку к лицу. Она смеётся и плачет, и чувствует себя от этого идиоткой. Она бросает на салфетку взгляд.
— Так и знала... Блин, у меня тушь растеклась!
Алессандро нежно стирает тушь с её щеки одним пальцем, а затем легонько целует её веки.
— Прости меня, милая, я себя чувствую очень виноватым за свои мысли... — он сжимает её в своих объятиях и дышит, зарывшись лицом в её волосы. Она всё ещё дрожит. Он чувствует её тепло, нежность, хрупкость, она такая маленькая, что в одно мгновение он понимает: единственное, что он хочет делать в этом мире, – это защищать её, любить её и ни о чём не волноваться, без проблем и без сомнений отдать в её распоряжение своё тело и душу. Да, жить лишь ради того, чтобы видеть её улыбку. Алессандро ещё крепче обнимает её и шепчет: — Я люблю тебя... — затем он отстраняется и видит, как она улыбается, её глаза снова сияют, только в этот раз от счастья, он снова видит в них спокойствие и доверие. И это благодаря одному моменту, этому самому моменту. Он решает избавиться от сомнения: сейчас или никогда. Он решается. Сейчас. Прыжок. Сейчас. Он спокойный и умиротворённый возвращается на своё место, когда Ники снова начинает болтать.
— Знаешь? Я поверить не могла... То есть, с одной стороны мне даже понравилась мысль о том, чтобы ты ходил со мной в университет... Я даже подумала, что была бы счастлива учиться вместе с тобой... Ты был бы моим однокурсником...
Алессандро всё ещё игнорирует своё решение, потому что иногда решения, неважно, серьёзные или не очень, принимаются по самым различным причинам, и никто на самом деле не знает, какой момент будет подходящим, какие чувства – досаду или волнение – оно вызовет у тех, кого коснётся. Однако это решение не даст тебе покоя. Как и в этом случае. Алессандро видит, как она сидит напротив него, она кажется ему старше, она навсегда его. Он смотрит на неё другими глазами и делает вид, что слушает. Он кивает, счастливый оттого, что принял решение. Сейчас. И навсегда. Интересно, замечает ли она что-то, догадывается ли она, о чём он думает, о его великолепном решении...
Каким будет её ответ? Но самое главное – как я попрошу об этом?
— Алекс?
— Что?
— О чём ты думаешь?
— Я слушаю тебя...
— Лжец... — но сейчас Ники не давит, она успокоилась. Она берёт диск с фильмом. — Мы должны посмотреть его... Продавец уверял меня, что это просто фантастика... Один из лучших фильмов Роджера Мура, хотя на самом деле я сомневалась, не подарить ли тебе другой...
— Какой?
— «Остин Пауэрс 2: Шпион, который меня соблазнил». Ты был таким смешным в университете... — они смеются и дурачатся.
Увидев, что буря стихла, хозяин снова подходит к их столику.
— Ну что, вы готовы заказывать? Если нет, то кухня закрывается...
Наконец они кивают, играют с меню, говорят глупости, что-то комментируют, делают заказ, а затем передумывают и заставляют хозяина принести то, что он записал, и перечитать. Мужчина вздыхает.
— Ладно, хватит, я решил. Салат из морепродуктов.
— Тогда мне то же самое.
— Может, будешь запечённую рыбу?
— Да, отлично.
— Хорошо, тогда нам две самые свежие запечённые рыбы, и немного белого вина...