– О, – сказала Мод. – Ну что ж…
– Вот именно, – произнесла Сунна, чувствуя, будто она выиграла какую-то безмолвную схватку.
Мод, хмурясь, перевела взгляд с Сунны на ясень и на небо. Сзади подъехала машина, в которой гремело радио. Автомобиль остановился, Сунна повернулась и тоже нахмурилась. Из машины выскользнула коротко стриженная девица. Похоже, сначала она удивилась, увидев, что на крыльце кто-то есть, потом заволновалась. Она подбежала к ним по тротуару и резко остановилась на ступеньках крыльца. Она была высокая и широкоплечая, спортивная, но застенчивая, энергичная, но ее энергия казалась нервической. Девушка сделала странный короткий жест, будто хотела помахать рукой, и улыбнулась, не замечая, что обстановка на крыльце несколько напряженная.
– Привет, – сказала она. – Я – Маккензи Саймонс. А вы мои соседки? Ужасно рада познакомиться, я все гадала, кто еще здесь живет. Странно ведь не знать, кто живет с тобой в одном доме, правда? Это… неправильно… – Маккензи постепенно замолчала, и ее улыбка слегка дрогнула.
Сунна улыбнулась в ответ, пытаясь стряхнуть с себя раздражение, которое вызывала у нее Мод.
– Привет, Маккензи. Меня зовут Сунна. Я живу на первом этаже. Это Мод – она наверху.
Мод кивнула.
– Меня тоже интересовало, увижу ли я когда-нибудь кого-нибудь из вас, и вот наконец мы все встретились. – Она говорила так, будто давно ждала этого момента, чтобы облегчить душу. – Очень хорошо. Я хотела поговорить с вами обеими о вашем распорядке.
– О нашем…
Улыбка Маккензи не померкла, даже когда Мод перебила ее:
– Да, о времени. Вы уходите и приходите в очень странное время. Двери в доме громко хлопают. Вы ими хлопаете, а меня это будит. – Говоря, Мод выразительно кивала, как будто подчеркивала кивками самые главные слова.
Сунна открыла рот, чтобы возразить. Она пробыла здесь всего неделю и никуда не выходила, разве что в магазин или на работу. Правда, на работу она уходила очень рано. Занятия в спортзале начинались уже в пять утра, но разве это так уж неслыханно? Многие уходят на работу ни свет ни заря. И она никогда не хлопала дверью и вообще не шумела. Она, конечно, не из тех, кто ходит на цыпочках, но все же не такая она эгоистка.
Однако Маккензи принялась извиняться всерьез.
– Ох, это, наверное, из-за меня! – сказала она. – Извините, пожалуйста! Занятия начинаются очень рано, а с работы я прихожу поздно. Мне так…
– Ничего страшного, – вмешалась Сунна. – Так всегда бывает, когда не располагаешь собственным домом и снимаешь квартиру. Ты не шумишь и, как и все мы, имеешь полное право закрывать двери, когда тебе захочется. Ты ведь тоже платишь за проживание здесь.
Мод разинула рот, и Сунна почувствовала, что снова выиграла.
– Вообще-то, – продолжала Сунна, – мы как раз говорили об этом. – Она подняла вверх мокрое письмо, которое все еще держала кончиками ногтей. – Нашла его в почтовом ящике; половина оторвалась. Странно, правда? Вряд ли это мне, и, прежде чем его читать, я хотела бы знать, не ждет ли письма кто-нибудь из вас.
– Хм. – Маккензи отреагировала вежливо, но равнодушно. – Я не жду, честно говоря, даже не представляю, кто стал бы мне писать. Скорее всего, это не мне. – Обе посмотрели на Мод. Вероятно, обе думали одно и то же: старики все еще пишут письма на бумаге.
Мод снова поцокала языком.
– Ну и не мне. Почему бы вам просто не прочитать письмо? Тогда мы узнаем, кому оно.
– Хорошо, – согласилась Сунна, разворачивая промокшую бумагу.
– Ну? – поторопила Мод.
Сунна нахмурилась.
– Коротко и мило, – сказала она. – Правда, слишком коротко, потому что половины не хватает. Видите? – Она протянула письмо. – Чернила с правой стороны расплылись, так что буквы едва различимы, а левая часть письма отсутствует вовсе. Не могу прочитать все, что там написано. – Сунна поднесла письмо к самым глазам.
– Читайте, – скомандовала Мод. – Вслух.
– Я в буквальном смысле не могу прочитать, – сказала Сунна.
– Я хочу сказать, – стальным голосом произнесла Мод, – читайте то, что можете разобрать. Вы сказали, что в буквальном смысле не можете прочитать все, что там написано. Это буквально означает, что вы можете прочитать часть того, что там написано. Может быть даже большую часть. Если мы говорим в буквальном смысле.
Женщины обменялись уничтожающими взглядами, а Маккензи полностью сосредоточилась на сломанном ногте своего большого пальца.