— Не нужно шампанского, — коротко ответила врач.
— Случилось что-то? Так долго длилась операция, что я уже стала волноваться.
— Случилось. Мы эту Лебедеву чуть на столе не потеряли, пришлось жертвовать ребёнком.
— Боже мой! — перекрестилась седоволосая женщина. — Мария Ильинична, не расстраивайтесь так. Наверно суждено ему было не родиться. Лебедева молодая женщина, родит себе ещё одного. Бог дал Бог взял.
— В том то и дело, что не родит. Пришлось ампутировать матку, — тихим голосом ответила Мария Ильинична.
Наступила длительная пауза, во время которой Екатерина Андреевна обдумывала всю нелепость ситуации. Теперь можно было предположить, что все её старания пропадут зря. Стол так и манил своим изобилием, а есть в такой момент было свыше её сил. Чтобы не соблазняться и быть солидарной с коллегой в её горе, Екатерина Андреевна встала из-за стола и открыла форточку. Запах еды пропитал всю ординаторскую и предательски щекотал ноздри, вызывая обильное слюноотделение во рту.
Мария Ильинична почувствовала, как тяжелеют её руки, приятное знакомое тепло разлилось по всему телу, в голове зашумело, чувство вины притупилось. Она ещё раз посмотрела на праздничный стол и махнула рукой — «Не пропадать же добру!»
— Екатерина Андреевна, не справедливо будет оставить всё это не тронутым. Если честно, я очень есть хочу. Давайте присаживайтесь. Где ваше шампанское? Только мне чуть-чуть.
Лицо Екатерины Андреевны посветлело. Женщина тут же бросилась исполнять приказ. Бутылка с шампанским перекочевала из укрытия на стол. Тихий хлопок и шипучий напиток запенился в чашках.
— С Новым годом, Мария Ильинична!
— С Новым годом! — повторила врач, поднимая фарфоровую чашку с шипящим напитком. Хмель уже хорошо ударил в голову и движения рук были немного нескоординированными.
После взаимных поздравлений женщины принялись с аппетитом уминать праздничные блюда. Отведав каждое и немного утолив голод, они с удовлетворением откинулись на спинки кресел.
— Ну а вы, как без меня здесь справились? — начала разговор Марина Ильинична.
— Поступила ещё одна женщина, 25 лет, первородящая, с многоводием и, как оказалось, у нее многоплодная беременность. Представляете, близнецов родила!
— Где она стояла на учёте?
— Наблюдалась в нашей городской поликлинике и ни слова, ни полслова о многоплодной беременности!
— На осмотрах так никто и не прощупал? — удивилась Мария Ильинична.
— Никто! Представляете, какой шок у матери?
— Она не замужем?
— Замужем. В школе преподавателем работает, только после института. Сегодня её домой отпустили, и она, оказывается, мужа своего с какой-то женщиной застукала. Хорошо, что хоть дома не осталась, а вернулась в отделение. Срок у неё 36–37 недель. Правда, роды прошли успешно, как по маслу, даже ойкнуть не успела.
— С вашими-то руками, Екатерина Андреевна! Столько лет стажа, уже несколько поколений приняли!
— Всё бы хорошо, да только эта Якименко от второго ребёночка отказалась наотрез. Если честно, она и первого с трудом на руки взяла. Стресс для неё большой, что муж её обманывал. Понимаете. Пришлось даже «успокоительное» сделать.
— Вот сволочь! — прошипела Мария Ильинична. — Нужно беседу с ней провести.
— Беседу провела, только всё это зря. Она настроена очень решительно. Утром объявила, что будет отказ писать. А девочка совсем слабенькая, по шкале пять баллов всего. Вес — два сто.
— Вторая сколько?
— Два четыреста. Представляете, какая сейчас нам головная боль. К тому же ещё гибель плода — не повезло нашей смене. А главное, никто и не поверит, что ни капли спиртного во рту не было. Случись в любой другой день — поругают, да и спишут. А здесь скажут: «Новый год. Напились все — и недоглядели». Проверки нам только не хватало, — Екатерина Андреевна посмотрела на задумчивое лицо Марии Ильиничны.
— Мне только жаль Лебедеву. Столько лет ожидания. Я не знаю, как смогу ей в глаза смотреть. Не представляю, как скажу ей, что ребёнок умер, — Она обернулась к седоволосой акушерке. — Екатерина Андреевна, вины моей здесь нет. Стечение обстоятельств. Я всё сделала, чтобы сохранить ей жизнь, ценна была каждая секунда — могли и её потерять. Ещё не известно как она на поправку пойдёт. Лишится ребёночка, так и не подержав его на руках, — это тяжело для матери, может наступить депрессия. К тому же, неутешительная новость, что в дальнейшем она не сможет забеременеть, окончательно ее сломает. Будет чувствовать себя ущербной женщиной. Не всякий муж останется с бездетной. — Мария Ильинична долго молчала, потом добавила: