— А-а, — поднимает вверх указательный палец, — я прекрасно помню на каких условиях работала с тобой Милана. Не хитри.
— Ладно не буду.
— Братва, с вами хорошо, но я домой, — Макс закидывает руку мне на плечо.
— Принцесса не спит?
— Ага, надо ехать, читать сказку.
— Ты и сказки — это, конечно, сильно, — хмыкает Илона.
— Шац бы мной гордилась. Я их все уже практически наизусть знаю. «Дюймовочка», «Гадкий утёнок», «Золушка», «Спящая красавица», «Чиполино». «Колобок» этот грёбаный, будь он не ладен.
— И что с ним не так?
— Любимый персонаж у Ники, — поясняю народу.
— Персонаж… Лысый круг. Пиздец! А сюжет? — возмущённо восклицает Ромас. — Я недавно всерьёз задумался. Никого не смущает, что пол-леса с хлебом разговаривает?
Смеёмся.
— Ещё раз с днюхой, Марс! — взъерошивает пятернёй мои патлы. — Расцеловать тебя, что ли?
— Иди на хер.
Ржёт.
— Не прощаюсь, до воскресенья.
В воскресенье мы, вроде как, собираемся отметить моё тридцатилетие. Хотя настроения, честно говоря, нет.
Один проведу выходные, пожалуй.
— Я тоже отчаливаю, — сообщаю присутствующим вскоре после ухода Макса. — Мила, ты со мной?
— Нет. Меня Артём ждёт. Позвонил, хочет увидеться.
— Ясно.
Лезть туда не буду. Пусть молодёжь сама разбирается.
— Всем спасибо за концерт. Илона, Демьян, рад был вас видеть.
Пожимаю парню руку. Обнимаю Вебер.
— Можно тебя на минуту?
— Конечно. Всем пока!
— До встречи, Марс! Ты — красавчик!
— Любим тебя, Кучерявый!
— Это взаимно.
Выходим с Илоной за дверь.
— Твоему рэперу это не понравилось.
Таким взглядом нас проводил… Но я его отлично понимаю.
— Переживёт. У меня для тебя кое-что есть, — достаёт из кармана записку. — Кое-кто просил передать.
— Что ещё за шарады? Кое-что. Кое-кто.
Забираю листок. Разворачиваю.
«Причал Китай-город».
Встречаемся глазами.
Сердце начинает стучать быстрее.
— Тата была на концерте?
— Была, конечно.
Пришла, значит. Несмотря ни на что.
— Тебя ждёт машина, — подмигивает мне, улыбаясь. — Номер скинула. Куда идти, ты знаешь.
— Спасибо.
— Давай езжай.
Киваю и спешу к выходу. Потому что дико хочется увидеть свою жену.
Она же встречу мне назначила, верно я это расценил?
Дорога до машины занимает энное количество минут.
Пока еду, тоже кажется, что время ползёт и тянется слишком медленно.
— Тормозни вон там, — прошу водилу, заприметив круглосуточный цветочный по пути.
Покупаю букет.
Возвращаюсь в тачку.
У знакомого причала появляюсь в районе двух.
Пришвартованный теплоход с работающим двигателем, даёт понять, что меня явно ждут.
— Здорово, Борь, — приветствую одного из наших охранников и прохожу на борт.
Внизу из персонала никого. Бармен, официанты отсутствуют.
Поднимаюсь наверх по лестнице.
Итак нервничаю как сопливый мальчишка, а когда вижу свою Тату на корме, вообще нормально соображать перестаю.
Направляюсь к ней.
Она оборачивается на звук моих шагов.
Я с неистово колотящимся сердцем останавливаюсь напротив, и мы жадно изучаем глазами друг друга.
Выглядит, как всегда, отлично.
Платье. Пиджак, накинутый на плечи. Каблуки. Локоны длинных волос подхватывает ветер.
За грудиной болит.
Как же, сука, сильно я соскучился по ней!
Тридцать девять дней не виделись и каждый из них я считал.
«Не ладится у нас». «Ругаемся постоянно». «Хочу побыть одна». «Навещу маму, бабушку, твоих». «Пожалуйста, дай мне время».
Сложно.
Договаривались ведь о том, что никаких пауз не будет, но пришлось отпустить. Тёща и мать настояли.
— Привет, — произносит она тихо
Тоже нервничает. Чувствую, вижу.
— Привет.
Отдаю ей любимые тюльпаны.
— Спасибо.
Такая женственная и красивая… Стоит, носом мило утыкается в букет.
— Куда-то плывём?
Теплоход начинает движение.
— Да. Небольшая прогулка. Ты не против?
Я только сейчас замечаю сервированный стол.
— Голодный, наверное?
— Вообще ничего не ел сегодня.
Выпил, не закусывая, и всё.
— Так и знала.
— Была на концерте?
Кивает.
— Очень тобой горжусь. Это было невероятно. Ты молодец.
— Тата…
Не удержавшись, приближаюсь к ней. Как магнитом тянет.
Настоящая мука вести почти светскую беседу и делать вид, что это нормально.
Ни хрена нормального!
— Мне так плохо без тебя, детка…
Обнимаю. Глубоко вдыхаю запах её волос, который будоражит и волнует.
— Марсель…
— Ты мне нужна. Нужна как чёртов воздух, понимаешь нет? — обхватываю ладонями её лицо. Пальцами поглаживаю скулу. — У меня сегодня день рождения. Ты не поздравила и я хочу свой поцелуй прямо сейчас.
На самом деле, хочу я куда больше, но начнём с малого.
Нетерпеливо прижимаюсь к её губам. Нежно-грубо их терзаю.
Целую. Целую.
Самозабвенно ласкаю её язык своим.
Мычу от удовольствия и улетаю в нирвану, оттого, насколько остро это ощущается.
Плющит и разматывает от страсти.
Тело изнывает от желания и накатившего возбуждения. Весь горю…
— Марсель, погоди, — часто дыша, тормозит меня.
— Тата…
— Я должна…
— Не гони мне про развод опять!
Злюсь.
— Сказал ведь, ничего не важно. Только ты! Просто будь со мной.
Мне в грудь что-то упирается.
Небольшая подарочная коробка.
— Прощальный подарок приготовила мне на тридцатилетие? — раздражённо цокнув языком, забираю его из её рук.
— Как бы там ни было, я должна поздравить, — пожимает плечом, опуская голову.
— Ты пришла. Это уже подарок, учитывая тот факт, что я полтора месяца тебя не видел.
Снимаю крышку.
Вынимаю открытку.
Читаю.
Доброго времени суток, уважаемый Абрамов М.!
Ваш заказ выполнен. Ожидайте доставку в январе-феврале. С условиями и точной датой вы будете ознакомлены чуть позднее!
Ни хрена не понимаю.
Переворачиваю открытку.
Вижу аиста, парящего в голубом небе меж облаков. В клюве у птицы свёрток.
Перестаю дышать. Бросаю растерянный взгляд на Тату.
Она кивает на коробку, которую я всё ещё держу в руках.
Заглядываю туда. А там… Крошечные вязаные, как их называют… Пинетки, кажется?
— Мы… — сглатываю тугой ком, вставший в горле, и не могу побороть немой шок.
— Да, — шепчет она взволнованно. — Примерно десять-одиннадцать недель.
Под пинетками лежит снимок.
Я ничего на нём разобрать не могу, но она на что-то указывает пальчиком, и я в этот момент наконец полностью осознаю происходящее.
— Я стану отцом.
— Да.
— У нас будет ребёнок, — озвучиваю вслух свою давнюю мечту.
— Будет, зай.
Веки жжёт.
— И не один.
— Что?
— Скоро нас будет четверо, — произносит она, улыбаясь. — Осознаёшь масштаб? — мою же фразу вкручивает.
Четверо!
Опускаю взгляд на пинетки.
И правда. Две пары. Розовые и голубые.
Давление, шандарахнув, бьёт по мозгам.
— Ты в порядке?
Я ни фига не в порядке. Я готов хлопнуться в обморок от таких новостей!
— Охереть, двое!
— Еле дотерпела до твоего дня рождения. Хотелось рассказать в тот день, когда сделала с десяток тестов и поняла, что ошибки нет.
Грудь разрывает от эмоций, пугающих по своей силе. Заторможенно моргаю, принимая эту новую реальность.
Тата смеётся и прижимается своим лбом к моему.
— Тебе явно нужно время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.
Крепко, но осторожно прижимаю её маленькое, дрожащее тело к себе, и по лицу катятся слёзы счастья.
Боже, как же я люблю эту девчонку…