— Мне плевать. Ты оглохла? — ставит со звоном чашку и блюдце на подоконник. — Сказал, что не отпускаю! Тебе нужен этот турнир и дополнительные очки.
— Нет, мне нужно в Москву, к подруге. Она сейчас в больнице.
— Ничего, позвонишь, справишься о её здоровье, переведёшь денег.
— Ты не будешь решать за меня!
— Сама хочешь решать, да? — широким шагом преодолев разделяющее нас расстояние, быстро оказывается возле моего стула. — Тогда вот что, Джугели, — наклоняется ближе, опираясь ладонью о стол. — Можешь лететь в свою Москву, но… Контракт с тобой я разрываю. В одностороннем порядке. Ты теряешь мою поддержку, теряешь Фишера как тренера, и возможность тренироваться тут в принципе, — заявляет бескомпромиссно.
Молчу, пребывая в глубочайшем шоке от того, что он говорит.
— Шантажируешь? — наконец обретаю голос.
— Предупреждаю, — ядовито произносит мне в лицо, после чего выпрямляется во весь рост и убирает руки в карманы. — Расставляй приоритеты.
Тик-так. Тик-так.
Тяжёлая стрелка на больших настенных часах монотонно перемещается по циферблату, отсчитывая секунды гробовой тишины, повисшей в кабинете.
— Что ж, пусть будет так, — заключаю я, растягивая губы в грустной улыбке.
Встаю.
Иду по направлению к двери.
— Разрывай. Опустился в моих глазах итак ниже некуда.
— Дура, одумайся! Пожалеешь потом! — кричит он мне вслед.
Останавливаюсь, обхватывая пальцами ручку. Оборачиваюсь и смотрю на человека, которого долгие годы считала своим другом.
— Прощай, Хавьер.
— Ошибку совершаешь.
— Ошибкой было согласиться на отношения с тобой.
— «Отношения», — кривится он. — Смешно!
— Смешно? — выгибаю бровь. — Не ты ли собирался знакомить меня со своей матерью и дарить кольцо?
— Это всё уже неважно, забудь, — бросает сердито.
— Ты прав, неважно, — киваю. — Но очень жаль, что ты так и не смог с достоинством принять мой выбор и справиться со своими обидами…
До Москвы добираюсь два дня спустя через пересадку в Стамбуле.
Мой багаж теряют. (Видимо, всё в том же Стамбуле). Но сейчас в сравнении со всем происходящим вокруг меня, это кажется настолько неважным, что нет ни сил, ни времени ругаться с авиакомпанией. Поэтому я, заполнив форму на стойке, иду к выходу из аэропорта и вызываю в приложении такси.
Пока жду у столба, служащего для водителя ориентиром, успеваю замёрзнуть. В столице достаточно холодно. Минусовая температура. Серое небо затянуто плотными облаками. Срывается снег.
Набравшись наглости, снова пишу Марселю. Прошу прислать адрес медучреждения, в котором находится Полина. Можно было бы узнать эту информацию посредством справочной службы, но я хочу сделать это именно через него.
Отвечает, спасибо, почти сразу. Скидывает улицу и номер дома.
«Это не больница?» — переспрашиваю озадаченно, забив адрес в поисковой строке браузера.
Марсель: «Филатова в моей квартире. Из больницы забрал её вчера. Она наотрез отказалась там оставаться»
«Ясно»
Марсель: «Назовёшь фамилию на посту охраны и покажешь паспорт. Я предупрежу, тебя пропустят».
«Хорошо».
Немного теряюсь, узнав, что придётся ехать к нему домой, но потом логически прихожу к выводу, что другого варианта не было. Видимо, парень понял, что ей попросту некуда идти. Вот и решил отвезти её к себе…
— Приехали.
— Спасибо.
— Это… Звезду поставьте. Там в приложении.
— Поставлю.
Как раз именно одну.
Думала, не доеду с ним. Исполнял на дороге такое, что не описать словами.
Выбираюсь из машины. На КПП элитного жилого комплекса, у меня действительно запрашивают и проверяют документы, лишь после этого пропустив на охраняемую территорию.
Аллея высаженных в ряд хвойных деревьев ведёт к высокому, многоэтажному стеклянному дому цвета морского бриза, в светлом и просторном холле которого консьерж поливает цветы.
— Здравствуйте.
— Добрый день.
— Я в семьдесят седьмую. Моя фамилия Джугели.
— Прямо по лестнице, к лифтам, — любезно подсказывает интеллигентная женщина, отвлёкшись от своего занятия. — Вам нужен шестнадцатый этаж. Правое крыло.
— Спасибо.
Иду, куда показали. Нахожу лифт и нажимаю на кнопку.
По прошествии нескольких секунд уже внутри внимательно осматриваю своё отражение в зеркалах. Нервничаю очень. Из-за Полинки и из-за Марселя, встречу с которым до недавних пор вообще уже не представляла.
Тяжело на сердце.
Как жаль, что она случится при таких обстоятельствах…
Створки лифта разъезжаются и я выхожу в коридор, пол которого выложен белой плиткой.
Квартиры находятся на приличном расстоянии друг от друга. Та, которая нужна мне, — самая крайняя справа. Подхожу к ней и решительно протягиваю руку к звонку.
Отступаю чуть назад.
Поправляю волосы.
Делаю вдох-выдох.
Сжимаю сумку пальцами.
Жду. И абсолютно оказываюсь не готова к тому, что дверь открывает Илона.
Наверное, с минуту молчим, просто медленно и детально разглядывая друг друга.
— Привет, — она начинает разговор первой.
— Привет.
— Проходи, — отступает влево, пропуская меня в квартиру.
Удивлённой совсем не выглядит. Видимо, Марсель любезно предупредил её о моём визите.
Чёрт! Конечно предупредил! Как же так я забыла про то, что она, судя по всему, тут хозяйка.
— Могу я увидеть Полину? — мнусь на пороге.
— С ней сейчас общается Игорь Владимирович. Раздевайся. Идём пока на кухню, — зовёт она и уходит, оставляя меня наедине с моими мыслями.
Ладно.
Расстёгиваю и снимаю куртку. Вешаю её и присаживаюсь на пуф, чтобы разуться.
Плевать на их отношения. В конце-концов, я приехала сюда для того, чтобы проведать подругу. Остальное вот вообще неважно.
Достаю из сумки телефон и прохожу в глубь мрачного, но довольно стильного лофта. Вебер застаю на кухне. Огромной по размерам и оборудованной по последнему слову техники.
Правда почему-то кажется, что здесь если и готовят, то крайне редко.
— Кофе будешь? — спрашивает, стоя у плиты, спиной ко мне.
То ли услышала, что я вошла. То ли почувствовала.
— Буду.
Сначала хочу отказаться из вредности, но признаю, что это глупо. Дорога реально меня вымотала. Горячий напиток для бодрости придётся в самый раз.
— Как раньше? Без сахара.
Помнит?
— Да.
Кивает. Ставит передо мной блюдце и чашку. Разливает нам из турки кофе, а я в этот момент открыто и пристально её разглядываю.
Стройная, ухоженная, со вкусом одетая. Макияж, укладка, маникюр. Строгий брючный костюм интересного кроя.
Забавно. От прежней Илоны, любящей мешковатую одежду исключительно чёрного цвета, не осталось и следа. Передо мной девушка, явно лишённая прежних комплексов. Вебер красива и уверена в себе.
Хотя… Не без удовольствия отмечаю, что её пальцы всё же дрожат. Полагаю, эта встреча ощутимо давит на нервы не только мне.
Вот ведь странно. Кто бы мог подумать, что несколько лет спустя мы с ней снова встретимся…
— Как она?
Отодвигает стул и садится с противоположной стороны красивого мраморного стола.
Держится на приличном от меня расстоянии.
— Плохо. У неё сотрясение, вывих плечевого сустава, гематомы, ну и… — выдыхает, качая головой. — Сама понимаешь.
— Почему так рано выписали из больницы?
— Она наотрез отказалась там оставаться, — точь-в-точь повторяет фразу Абрамова-младшего. — После осмотра врачей и сдачи анализов настояла на выписке.
— Бабушка или родители в курсе произошедшего?
— Ты что, нет конечно. Полина не разрешила им звонить.
Что ж. Может, оно и к лучшему.
— Игорю Владимировичу удалось уговорить её написать заявление?
С этим были проблемы. Как я понимаю, никакой огласки Поля не хотела.