Шаммурамат:
(*удивлённо*) Тебя это оскорбило? А я со всей душой… ласково и нежно…
Виталий Иванович:
Друзья, Оракул Леонардо прав. Это не его, а моя вина, целиком и полностью моя, в том, что я дал ссылку на спиритический сайт. Что-то действительно нездоровое произошло, когда все туда повалили и получили порочащую информацию друг о друге. Я этого никак не могу понять. Откуда они всё о нас узнали, если духи в этом не замешаны?
Архивариус:
А вот это и в самом деле интересно. Хотелось бы разобраться.
Пьяная Немезида:
Пальцем в небо тыкали и кое-что угадали.
Оанис:
Не знаю-не знаю… Пусть меня разубедят сперва. Пока я волонтером геройствовал, двое здесь и сейчас присутствующих, отужинав в ресторане, сняли номер в гостинице. Интересно, зачем им это понадобилось, если у обоих есть квартира?!
Шаммурамат:
Не было этого!
Архивариус:
Гнусная ложь.
Mary Bloody:
(*чешет репу*) Ты ничего не перепутал, Оанис? Пока ты геройствовал или пока ты воровал у старушек граммофоны?
Оанис:
Ёклмн!
Mary Bloody:
Вот и я о том…
Пьяная Немезида:
Господа хорошие, вы хоть помните, о чём мой пост?!
Бедная Лиза:
Зидочка, прости меня, наверное, ты права. Я на тебя в сердцах накричала, думала, что правда, а это — слов нет, чтобы сказать, как это называется.
Mary Bloody:
(*возмущённо*) Жульён-бульон! Вот как это называется.
Шаммурамат:
Маша, уж ты бы лучше помолчала! Кто наврал, что поехал на районные соревнования?!
Mary Bloody:
(*вскакивает*) Ма, мы с тобой уже говорили! Я наврала, ну и что?! Все дети врут! Но ни с какими мужиками я никуда не ездила, и не напивалась, и травку не курила. Что я, дуррра? Смоталась к Ленке на три дня в Питер. А ты бы меня одну отпустила?
Шаммурамат:
Нет, разумеется. Тебе ещё рано одной по стране разъезжать. Да ещё автостопом!
Mary Bloody:
Ну вот! А я уже взрослая! И не стопом, а Ленкины знакомые подвезли. Будто ты в девятом классе родителей не обманывала?
Шаммурамат:
Мои родители по полгода занимались рыбным промыслом на Камчатке. И я, в отличие от тебя, в этом возрасте была совершенно самостоятельной. И вполне могла себя прокормить.
Оракул Леонардо:
Интересно, каким это трудом? (*в сторону*) Бла-бла-бла…
Mary Bloody:
Ты, наглая свинья, без намёков! Мать картины создавала…
Оракул Леонардо:
Хрю-хрю!
Шаммурамат:
Не картины, а иконы. Тайком писала. А в церковной лавке их продавали. Мне платили двадцать процентов выручки! Едва хватало на краски и кисти. В те времена, если бы в школе узнали, по головке не погладили бы.
Оракул Леонардо:
(*продолжает точить ножик*) Вжик-вжик!
Бедная Лиза:
Как зловеще это звучит!
Оанис:
Когда точат ножи, у меня сводит зубы. Невыносимый звук.
Пьяная Немезида:
Что за хрень, Лео?! Прости, Господи…
Оракул Леонардо:
Прощаю. Вжик-вжик!
Пьяная Немезида:
Сукин кот!
Оракул Леонардо:
Вжик-вжик!
Бедная Лиза:
Хватит глумиться над людьми, Леонардо!
Оракул Леонардо:
Вжик-вжик!
Виталий Иванович:
Может, и вправду пора остановиться? А, Лео?
Оракул Леонардо:
Вжик-вжик!
Архивариус:
Надеюсь, ты этим виртуальным ножиком отрежешь себе свой гнусный язык.
Оракул Леонардо:
Ну вот, заточил… (*осматривает нож с довольным видом*) Кажись, острый. Сейчас попробуем… Кого бы выбрать в жертву? Может, Шам…
Mary Blody:
(*свирепеет*) Тронешь мать — убью!
Оракул Леонардо:
Не убьёшь, деточка… Я тоже кое-что о всех о вас знаю! Мяу!
Архивариус:
Что бы ты ни сказал, это будет ложь. Гнусная и извращённая.
Оракул Леонардо:
Посмотрим-посмотрим… Может быть, это окажется отвратительная и мерзкая правда? Ав!
Оанис:
Шам, да бань же его!
Шаммурамат:
(*холодно*) Успеется. Хочу иметь достойный повод забанить этого отморозка навечно. Пусть выскажется сначала.
Пьяная Немезида:
Не надо! Уже сто тысяч поводов было! Бань!
Архивариус:
Шам, не советую.
Бедная Лиза:
Пожалуйста, Шам!
Оанис:
Уважь сообщников!
Шаммурамат:
(*твёрдо*) Даст повод — сразу же. Пусть выскажется.
Оракул Леонардо:
А вот и выскажусь! И с превеликим удовольствием! Когда вы выгнали бедного Лео за порог, в холодную и дождливую ночь, когда вы заперли за ним на неделю дверь, он с горя стал толкаться в самые разные места… И заскочил на мертвяцкий сайт. И когда он туда зашёл, Блуди-деточка, то вспомнил о тебе. И вызвал Александра Сергеевича… Хотел попросить его, чтобы он тебе стихов надиктовал. Видишь, какой я благородный? Гы-гы!